Книга Лекарь Империи 4, страница 114 – Сергей Карелин, Александр Лиманский

В просторном кабинете главврача царила привычная атмосфера строгого, почти стерильного порядка. Кобрук обошла свой огромный стол и села в массивное кожаное кресло, жестом предложив мне устроиться напротив.

— Во-первых, — начала она без всяких предисловий, сцепив тонкие пальцы в замок. — Это была впечатляющая работа. Поставить диагноз микседематозной комы по одним лишь косвенным признакам, да еще и в условиях, когда все вокруг были уверены в банальной инфекции, — это высший пилотаж. Вы спасли человеку не только жизнь, но и репутацию всей больницы.

— Спасибо, Анна Витальевна. Я просто делал свою работу.

— Во-вторых, — ее тон стал жестче, а взгляд — острее. — Держитесь подальше от этого жизнерадостного товарища, Крылова. Да, формально он прислан из Владимира на усиление по нашему же запросу. Но у меня стойкое, почти физическое ощущение, что его главная задача здесь — не помогать, а следить. За вами, за мной, за всей больницей.

— Ого! — Фырк, который до этого дремал у меня в кармане, тут же высунул свой любопытный нос. — А начальница-то наша не дура! Сразу раскусила этого шпиона!

— Благодарю за предупреждение, — спокойно кивнул.

Похоже не только я чувствовал фальшивую доброжелательность хирурга из Владимира. Хотя ничего другого, я в общем-то, и не ожидал.

После истории с бароном и моего прямого столкновения с верхушкой владимирской Гильдии они не могли не прислать своего «наблюдателя». Наивно было бы полагать иначе.

Но то, что Кобрук говорит мне об этом прямо, без обиняков… это меняет дело. Она больше не видит во мне неуправляемую проблему. Она видит во мне союзника против общей, внешней угрозы.

Она сильный и опасный игрок, и ее поддержка в этой подковерной борьбе многого стоит.

— Будьте осторожны, Илья, — добавила она, и ее голос стал тише. — У меня очень плохое предчувствие насчет всего этого.

Она впервые назвала меня по имени. Не «Разумовский», не «Подмастерье», а «Илья». Это был знак. Знак того, что лед между нами окончательно треснул.

Выйдя из кабинета главврача, я направился в хирургическое отделение. Адреналин от спасения Муромцева и напряжение от разговора с Кобрук постепенно уходили, оставляя после себя привычную, ровную усталость. Нужно было проверить своих пациентов и наших ординаторов.

На сестринском посту, склонившись над журналом, сидела Кристина. Услышав мои шаги, она подняла голову и вздрогнула, словно пойманная на чем-то предосудительном. Потом на ее лице появилась слабая, неуверенная улыбка.

— Привет, — сказал я, подходя ближе. — Как ты?

— Нормально, — она нервно поправила выбившуюся из прически прядь волос. — Илья, я хотела поблагодарить. За все. Если бы не ты и не следователь Мышкин…

— Как все прошло с арестом? — я прервал ее, давая понять, что благодарности излишни. Мне нужно было знать, насколько сильно ее это травмировало.

Ее лицо помрачнело, а в глазах снова мелькнул отголосок пережитого ужаса.