Онлайн книга «В вихре времени»
|
– Даведаецеся ці вы мяне? Я была калісьці тут гаспадыняй. Калі ўсе складзецца ўдала, я зноў стану вашай барыняй. Прымеце таму, людзі добрыя?[10] На это отозвался такой гул голосов, плача, радостных выкликов, что Натали не выдержала и сама чуть не заплакала – напряжение от оформления сделки покинуло, и она смогла немного расслабиться. Вдруг вперед всех из толпы вышел старик, который опирался на руку молодого парня, очень на него похожего. Старик поклонился в пояс, с трудом разогнулся и одышливо произнес: – З вяртаннем, ваша благароддзе, матухна Наталля Аляксееўна, вядома, многія з вас даведаліся. А вось вы пазнаеце мяне?[11] Натали с удивлением вгляделась в старика и узнала в нем дедова старого доверенного слугу, Луку, бывшего его денщика, который и спас его после ранения – перевязал, отвез к лекарю, ухаживал за ним, как за малым ребенком. Дед хотел дать ему вольную, но тот отказался со словами: «Куда же я от вас, ваше благородие?» Так он и остался в доме, помогая деду воспитывать девочку. Тут от удивления барыня вновь перешла на русский язык, который старик хорошо понимал: – Дядюшка Лукаш? – а она звала его именно так. – Ты ли это? – Я, я, барыня, рад, что дожил до вашего возвращения! Вижу, что все у вас хорошо, раз смогли вернуть себе имение. А это внук мой, Лукашик, помощник мой. Но что же мы во дворе стоим, вот ваш дом, теперь вы в нем хозяйка! – старик также перешел на русский язык, который перенял от деда. И они все вместе зашли вновь в старый-новый дом. Стол еще стоял накрытый, и Натали пригласила старика присесть к нему, видя, что тому тяжело стоять. Дядюшка Лукаш поклонился и сел с достоинством. Его внук остался стоять. Женщина стала расспрашивать его: – Ты же знаешь, дядюшка Лукаш, что не по своей воле я рассталась со своим родным домом и продала имение и деревню. – Знаем, все знаем, матушка барыня, и про мужа вашего покойного, царства ему небесного и прощения за все грехи, и про всю жизнь вашу тоже до нас слухи доходили. – Ну, расскажите, а как вы тут жили? До меня тоже только отдельные вести доходили, все-таки больше семи лет прошло, как я отсюда уехала. – Ну что ж сказать, барыня-матушка, плохо мы тут жили. Хозяина своего и не видели почти, а всеми делами управляющий занимался. Только он больше внимания заводику уделял да вино пил, а остальное его и не волновало – только денег требовал все больше да лютовал знатно, когда что не по нему было. Дед ваш, Георгий Иванович, царство ему небесное, за все годы и не наказывал никого, а этот аспид и руки мог распустить, и на конюшню драть отправить! – Ничего, дядюшка Лукаш, кончилось его время. Тебя я хотела управляющим сделать. – Нет, матушка-барыня, стар я стал для управляющего, есть кто и помоложе. Вот внучок мой – Лукашик – его возьмите, толковый будет помощник, а я уж за ним пригляжу. Парень с достоинством поклонился. Барыня посмотрела на него – держался тот спокойно, выглядел опрятно, лицо его было умным и располагало к себе. – Ну что же, посмотрим, как себя покажет. А старостой кто сейчас в деревне? – Староста тоже управляющего друг, Иванка, помните ли такого? |