Книга Стеклянный дом, страница 80 – Сара Пекканен

И вот я стою на пороге паба. Пара, ожидающая, когда освободится столик, загораживает меня от Иэна. Я наблюдаю за ним. Он еще не заметил меня. На нем джинсы, фланелевая рубашка и рабочие ботинки, будто он прямиком с объекта. Сидит ссутулившись и смотрит футбол по телевизору с отключенным звуком; лицо осунувшееся. Перед ним две пинты пива с шапкой пены.

Баркли при встрече может натянуть маску, но сейчас она сброшена. Он напряжен. Изнурен. Словно перегорел физически и морально.

Пара отходит, и я делаю шаг вперед, Иэн поворачивает голову в мою сторону. Он привстает, и я подсаживаюсь к нему за столик на двоих.

Он придвигает ко мне один из бокалов:

– Заказал вам фирменный напиток – «Лампи дог», – но можете взять себе что хотите. В баре полно людей, поэтому я подумал… – Оборванная фраза повисает в воздухе.

На мгновение я колеблюсь. А вдруг Иэн что-то подсыпал в пиво? Но он прав: в баре и правда людно. Из-за стресса и отсутствия сна я становлюсь параноиком. Здесь Иэн ничего мне не сделает – по крайней мере, не в общественном месте, где есть свидетели, тем более помощник бармена похож на профессионального борца.

– Спасибо. – Я делаю глоток и слизываю пену с верхней губы. – Вкусно.

Пиво да печенье Анжелы, которое я грызла по дороге сюда, – вот и весь мой сегодняшний ужин. Что ж, бывало и хуже.

Я не собираюсь пить больше половины бокала. Мне нужно оставаться проницательной. Я хочу проверить Иэна.

– Да. Я уже успел выпить один бокал. Добрался сюда чуть раньше вас.

– Итак, что происходит? – спрашиваю я.

Иэн смотрит на свои руки; кажется, он немного тормозит, и меня охватывает злость. Я устала, оттого что мне врут, и чувствую себя на взводе. Мне нестерпима мысль о том, что меня вызвали сюда, скорее всего, для того чтобы снова напустить дыма, вернее, еще больше запудрить мне мозги. Ведь именно этим семейка Баркли дружно занималась до сих пор.

– Возможно, настал час хэйл-мэри. – Иэн с трудом сглатывает.

Это футбольный термин, означающий пасовую комбинацию с минимальной надеждой на успех. Но Иэн говорит не о футболе.

– Моя дочь меняется. И дело не только в том, что она немая, хотя это тоже важно. Доктора обещают, что она снова заговорит. – Иэн прочищает горло, поднимает глаза, и наши взгляды встречаются. – Бет и мама точно убили бы меня за следующие слова, но это правда: иногда кажется, что я совсем не узнаю́ Роуз.

Внутри меня все сжимается. Вокруг стихают разговоры, звон пивных бокалов, всплески смеха… Я целиком сосредоточена на Иэне.

– Все говорят, что Роуз многое пережила из-за смерти Тины и развода, – продолжает он. – И я это понимаю. Но перемены в ней появились до этих событий. Я не могу сказать, когда именно. – Иэн потирает переносицу, словно пытается унять головную боль. – Вы работали со многими детьми. Это нормально?

Я отвечаю нейтрально:

– Сложно сказать.

Иэн достает из кармана телефон. Кажется, собирается показать мне что-то, но не решается. Кладет телефон на стол экраном вниз – очевидно, колеблется.

– Признаю, что я не идеальный муж. Интрижка с Тиной не первая. Но я хороший отец. Не важно, что еще они скажут обо мне, но точно не смогут назвать меня плохим отцом.