Книга Золотой камертон Чайковского, страница 97 – Юлия Алейникова

Допустим, камертон украли из мести. Даже так, отравили и украли камертон из мести. Лишили наследников самого ценного, в понимании покойного Ившина.

Или целью убийства было завладеть камертоном. Это еще проще, но истина не всегда проста. А вдруг камертон украли при жизни Ившина, и он, узнав о пропаже, сам наложил на себя руки, мечтательно подумал капитан, но тут же сам постучал себе кулаком по лбу для вразумления.

В любом случае надо встретиться с отцом Ившина и узнать, как в семью попал камертон Чайковского. Если речь идет об исторической ценности, возможны давние счеты, старые обиды, тут важна история самой вещи.

– Камертон пропал? – казалось, удивлению Владимира Сергеевича Ившина не было предела. – Невероятно! Павел никогда с ним не расставался. По-моему, даже ночью под подушку клал.

– Неужели эта вещь была так дорога ему? – уцепился за слова старика Александр Юрьевич.

– Да. С тех пор, как дедушка подарил его, Павлик стал одержим этой вещью. Вы же знаете, что камертон был выполнен из золота? Из чистого золота! Когда Павлику его подарили, мальчику едва исполнилось тринадцать. Жена, разумеется, отобрала его и спрятала в шкатулку, но дедушка, кстати, он тоже был музыкантом, страшно рассердился и сказал, что подарил его внуку, и чтобы не смели отнимать. Они тогда здорово поругались. Жена говорила, что отец на старости лет с ума сошел, такие вещи ребенку давать в качестве игрушки. А Пашин дедушка, наоборот, говорил, что Наташа от жадности за деревьями леса не видит и что ее сын вырастет великим музыкантом, если она ему крылья обрезать не будет, – оживившись вспоминал Владимир Сергеевич. – И знаете, что удивительно? Павлик до тринадцати лет не проявлял никакого интереса к музыке. Наоборот, обожал подвижные игры, ловкий такой рос, спортивный, хотя музыкальную школу посещал, как без нее? А получив дедов подарок, стал вдруг меняться, повзрослел, что ли? Тихий какой-то стал, задумчивый, все один да один, за инструментом, а раньше любил с ребятами побегать. Мы даже с женой к врачу его водили, думали, авитаминоз или еще что. Оказалось, ребенок совершенно здоров. Врач сказал, что Павлик просто взрослеет. И в музыкальной школе успехи пошли, стал лучшим учеником, через два года победил на первом международном конкурсе, причем со своим произведением. Ну а дальше все было как в сказке. Дед очень им гордился, жаль, умер, когда Павлик консерваторию закончил, не дожил до настоящего его признания. Хороший был человек.

– А как камертон попал к дедушке Павла Владимировича?

– Гм, – нахмурился сосредоточенно Владимир Сергеевич. – Надо же, и не вспомню. Он что-то объяснял Наташе, когда они ругались, определенно. Потому что этот камертон, знаете ли, был непростым, он когда-то принадлежал Чайковскому! Купить он его вряд ли мог, миллионеров у нас в семье не было, а вещь была очень дорогая, одного золота сколько. Мне кажется, этот камертон ему подарил какой-то старый друг, перед смертью. Он был одиноким человеком и, умирая, завещал камертон лучшему другу. Да. Да. Вроде бы так и было.

– А как звали этого человека, вы не припомните?