Книга Сокровища Петра Первого, страница 37 – Виктория Лисовская

— Ты права, Николаевна, в тысяча семьсот пятнадцатом году Петр Первый посадил здесь дуб. Ко второй половине прошлого века дерево достигло тридцатиметровой высоты при обхвате в полтора метра. Прикинь, какое огромное оно было! В двадцатом веке ленинградцы утверждали, что старое дерево — своего рода талисман и символизирует благополучие города. — Володя выразительно поднял вверх палец. — Однако к середине тысяча девятьсот семидесятых дуб пришел в плачевное состояние. Власти приняли решение: дерево спилить. Что делать с пнем, оставшимся от Петровского дуба, решали долго: поставить на его месте памятный знак, законсервировать пень или посадить новое дерево. Долгое время пень, обнесенный оградой, все-таки оставался на месте. К трехсотлетию Санкт-Петербурга на его месте было решено посадить новый дуб. Так и появился летом две тысячи третьего года молодой дуб, выращенный из желудей, взятых от дубов Петровской эпохи Царскосельского парка.

— Так этот дуб в две тысячи третьем посажен? — спросила Безбрежная.

— Нет, не совсем. К сожалению, судьба нового дуба оказалась незавидной. В октябре две тысячи десятого года какие-то уроды спилили его. Поэтому двадцать третьего октября две тысячи десятого года на месте спиленного посадили новый дуб. Дерево выращено из желудя, специально отобранного в Екатерининском парке. Оно той же породы, что и старый дуб, — старательно зачитывал строки из Википедии опер.

— То есть этому дубочку всего чуть более десяти лет? — покачала головой Даша. — Нам он, скорее всего, не подходит.

Следователь все-таки внимательно осмотрела дерево, обследовала чугунные тумбы и железные цепи, просмотрела памятную табличку, но ничего интересного на ней не было. Но она и сама не знала, что собиралась здесь найти.

— А может, это все-таки тот дуб, что мы ищем? Ведь когда писали страницу из тайника, он был еще живой! В семидесятых-восьмидесятых его еще не спилили! — подал здравую идею Шестаков.

— Да, я тоже про это подумала! Ведь пень выкорчевали только в наше время. Но путь действительно тупиковый, от того петровского дуба ничего больше не осталось, — печально заключила Даша.

Трудно было признаваться в неудаче, но нынешний современный дубок совсем не ответил ни на один вопрос в их расследовании.

* * *

Клара Захаровна Чадымова, хоть немного и удивилась повторному визиту следователя Безбрежной, но виду не показала.

Старушка тряхнула фиолетовыми кудрями и жестом пригласила Дарью Николаевну пройти в гостиную. Там, даже не спрашивая, она выставила на десертный столик вазочку с бисквитным печеньем и налила в симпатичные чашки ароматный чай с травами.

— Добрый день, Клара Захаровна. Извините за визит к вам домой, но на работе сказали, что у вас сегодня отгул, — начала разговор следователь.

— Да, я сегодня с утра себя плохо чувствовала, потому на работе попросила выходной.

— Извините, я не знала, что вы болеете. Я вас надолго не задержу. — Дарье стало немного не по себе, что же это она старушку, когда той нездоровится, донимает своими вопросами-допросами.