Книга Кольцо королевы Фредегонды, страница 76 – Ольга Баскова

Галесвинту похоронили через два дня в королевской усыпальнице в часовне. Фредегонда и Хильперик, уже не думая о правилах приличия, стояли бок о бок у гробницы несчастной и касались друг друга руками. Когда епископ закончил читать молитвы, горящая лампада, висевшая над последним пристанищем несчастной, вдруг закачалась. Люди переглянулись: в этой тихой обители не было ветра, но веревка тряслась, будто кто-то нарочно раскачивал ее. Хильперик вздрогнул – веревка оборвалась и упала на каменный пол часовни. Твердые, плохо выделанные камни раздвинулись и будто поглотили ее, не оставив на месте падения даже маленького пятнышка. Фредегонда вскрикнула. Она увидела в этом знак, плохой для себя, и подумала, что Господь, зная о ее сделке с Дьяволом, дает понять, что обязательно покарает за грехи. В суеверном страхе женщина прижалась к своему любовнику и почувствовала, как дрожало его мужественное тело. Хильперик думал о том же самом – что это убийство не останется безнаказанным.

Крым, наши дни

– Держите, – Богдан кинул Ряшенцеву полотенце. – Пока ничего лучшего у нас нет.

– Спасибо, – следователь накинул его на плечи. – Спасибо вам. И извините меня, пожалуйста.

Борис Дмитриевич и следователь отсутствовали пять минут, а потом все вернулись к столу. Хозяин одел нового гостя в немного потертый, но довольно приличный спортивный костюм и серую ветровку с белыми разводами.

– Налетайте, друзья, – провозгласил Истомин.

Панарин-старший скривился.

– Кто теперь станет это есть? – процедил он и вытащил из бокала порыжелую хвою сосны. – Разве волкодав Богдана? Я не ем залежалое мясо и не пью застоявшееся вино.

– Тогда ступай налови себе рыбки, – предложил хозяин. – А мы продолжим наше пиршество. Или кто-то хочет последовать его примеру? Петя, удочки в большой комнате.

Петр покраснел и отвернулся. Его брат не мог скрыть своей радости. Наверное, впервые в жизни Пете указали на дверь, пусть даже и очень деликатно.

– Иди, иди, Петя, – промурлыкал он. – Я тоже с удовольствием поем рыбу, которую ты поймаешь.

– Заткнись! – Панарин-старший сплюнул еще раз и, усевшись на свое место, надел на вилку кусок шашлыка, подул на него, сгоняя пылинки, и принялся демонстративно жевать.

– Угощайтесь, – Истомин придвинул гостю блюдо с шашлыком. – Надеюсь, вас не пугают некоторые неудобства?

– Я неприхотливый. – Следователь взял шампур с мясом и откусил кусочек. – Слушайте, ваш шашлык божественно вкусный.

– Богдан, принеси еще одну рюмку, – распорядился Борис Дмитриевич. – Сейчас вы запьете их «Алиготе», и вам они покажутся еще божественнее.

Сторож быстро выполнил просьбу хозяина. Федор услужливо наполнил рюмку:

– Пейте.

– Тост, – потребовал Лазебников.

– Позвольте, я скажу, – Истомин встал со скамейки. – Мы уже выпили за дружбу. И теперь, как мне кажется, мы должны вспомнить про милосердие и доброту. Как сказал когда-то известный писатель Голсуорси, «доброта – качество, излишек которого не вредит». Правда, Петя?

Панарин-старший вздохнул и улыбнулся:

– Черт с тобой. Давайте за доброту. – Он опрокинул рюмку и уставился на Ряшенцева. Юрий не стушевался под пристальным взглядом недоброжелателя.

– Как же вас так угораздило? – поинтересовался старший брат. Следователь виновато развел руками: