Книга Кольцо королевы Фредегонды, страница 77 – Ольга Баскова

– Сел в лодку, думал покачаться на волнах и поймать пару рыбешек, но ветер отнес меня далеко от берега.

Петр прищурился:

– Это верх неблагоразумия. Черное море в марте часто штормит. Вас могло унести в Турцию.

– Разморило, – признался Юрий. – Каюсь, грешен. Задремал малость, а когда проснулся – глянь – уже вон где!

Панарин сверлил его глазами. Взгляд сбоку, уголками глаз, демонстрировал скептическое настроение, недоверие, выражал сомнения. Впрочем, недоверие чувствовалось и в его голосе.

– Странно, как вам удалось задремать, – проговорил он.

– А я так не вижу ничего странного, – вмешался хозяин. – Легкое покачивание всегда вызывает дремоту.

– Ну, ей-богу, так и было, – попытался оправдаться Ряшенцев, однако Панарин отвернулся от него, всем своим видом говоря: «Ага, так мы тебе и поверили». Лихуте стало не по себе. Он видел: Петр подозревал следователя во лжи, словно знал, что тот появился на Острове не случайно. А если Панарин-старший укрепится в своем мнении, то сделает все, чтобы помешать Юрию работать. Значит, прощай, расследование!

– Ну что ты пристал к человеку? – Истомин снова спешил на помощь. – Кушайте, голубчик. Как, кстати, вас зовут? Вы нам не представились.

– Юрий, – бросил Ряшенцев и протянул хозяину руку: – Огромное спасибо, что приютили меня. Поверьте, я найду способ не задерживаться здесь.

– Да уж найдите, будьте так любезны, – пробормотал Петр. Борис Дмитриевич снова не выдержал:

– Хватит! – он ударил кулаком по столу. – Юрий – мой гость и уедет отсюда только вместе со мной. Если кому-то не нравится мое решение, может сам убираться отсюда. Кстати, – он повернулся к майору, – мы тоже тут не задержимся. Завтра после обеда мы вернемся в Мидас. Не возражаете?

Панарин-старший ответил за гостя:

– Да бог с тобой, Борис. Кто же осмелится оспаривать решения хозяина? Никто, даже если все видят, что он может пожалеть о таком решении.

Ряшенцев робко взглянул на Истомина. Никогда еще Дмитрий не видел его таким робким и застенчивым.

– Мне действительно лучше уехать, – пробормотал он. Борис Дмитриевич покачал головой:

– Об этом не может быть и речи. Оставайтесь и чувствуйте себя как дома.

Нечипоренко захлопал в ладоши:

– Ай да Боря, браво! Ты всегда умел настоять на своем.

Гости снова принялись за шашлыки, и вскоре с ними было покончено. Истомин посмотрел на часы.

– Что касается меня, – начал он, – то я предпочитаю немного отдохнуть после сытного обеда. Если кто-то хочет последовать моему примеру – милости прошу в дом. Думаю, молодежь отправится на прогулку.

– Совершенно верно. – Федор дернул психолога за рукав ветровки: – Дима, что ты на это скажешь? Хочешь, прогуляемся по берегу моря? – Парень незаметно перешел на «ты», и Лихута не возражал.

– Давай, только на секунду зайду в свою комнату, я мигом. – Он вошел в холл дома и замер. Под лестницей, ведущей на второй этаж, слышались голоса. Дмитрий узнал Ряшенцева и Петра.

– Истомин всегда был недальновиден, – говорил Панарин-старший. – Сколько раз я помогал ему избегать проблем в бизнесе – и все из-за его мягкотелости. Вот и сейчас… Он решил приютить тебя, даже не позаботившись установить твою личность.