Книга Судьба уральского изумруда, страница 38 – Алина Егорова

Есть еще родня, но какое с ней общение? Дежурный звонок раз в неделю: «Погода хорошая, а у вас? У меня все по-прежнему. Работаю. И вы не болейте». Нажмешь на «отбой» и выдохнешь – отметилась. Ну да, Алевтина их любит. По-родственному. С родными у нее душевной близости никогда не было, а теперь и вовсе эта близость невозможна. Раньше для всех она была молодой и поэтому глупой. За равную ее никто не держал. А потом Алевтина отдалилась, стала закрытой и недоверчивой.

Любовники. Где их взять? Хотя бы одного, пусть даже женатого, но чтобы от него было больше удовольствия, чем проблем. Она не яркая и в возрасте, если на нее и обращают внимание, то такие, как Петрович. А с ними… уж лучше одной, чем с ними.

Вислоухов очаровал ее сразу, как только они встретились глазами в коридоре «Скомороха». Алевтина покидала театр после собеседования, а Вислоухов шел на репетицию. Она замерла, узнав в нем разведчика из старого кинофильма. Заметив произведенный эффект, он озорно подмигнул. А через неделю, в ее первый рабочий день на новом месте, Андрей подошел к ней и заговорил, словно со своей давней знакомой. Так у них и повелось: если Вислоухов был в театре, они непременно разговаривали, хоть парой слов да перекидывались за день. С ним было легко и интересно. Он много знал, держался на равных, что поначалу льстило Алевтине – ведь Вислоухов был звездой. Потом она к Андрею привыкла, исчезли волнение и скованность; она стала воспринимать его без тайного обожания и относилась к нему, как к обычному человеку. Они были на одной волне, понимали молчание друг друга. Он был ее лучшим и единственным собеседником, близким по духу человеком, а это больше, чем друг или любовник.

Новикова прощала Андрею многое, но пропавший бинокль спустить не могла. А Вислоухов, как ни в чем не бывало, продолжал делать невинное лицо, изображал непонимание и оскорбленное самолюбие. Актером он был хорошим, и Алевтина даже усомнилась: а не ошиблась ли она в своих выводах насчет Андрея? Логика подсказывала, что нет – кроме Вислоухова стянуть бинокль было некому, – ведь бинокль пропал в тот самый вечер, когда Андрей впервые его увидел.

– Занятная вещица! – оценил он. – Сразу видно, военный.

– Да, со времен Второй мировой, – пояснила Новикова.

– Ясное дело, что не современный! Узнаю по налету героического прошлого. Где взяла?

– Бабушка подарила за неделю до смерти, – произнесла Алевтина дрогнувшим голосом.

– Это та, что из Нарвы? Соболезную.

– Бабушка жила в Ивангороде.

– Нарва, Ивангород…. Они совсем рядом, через речку. Считай, один город.

– Угу. Только в разных государствах, – возразила она.

– Бинокль трофейный? Выглядит, как наш. На нем даже фамилия русская – Потапов.

– Это дедов, – соврала Алевтина. Она сочла лишним посвящать Андрея в интимные подробности своей семьи.

– Память. Понимаю! А от моих ничего не осталось, даже могил. Прямое попадание, дом в труху. Теперь на том месте торговый центр.