Книга Судьба уральского изумруда, страница 42 – Алина Егорова

Опять куда-то повели. Голых. Оказалось, одеваться. Это были заношенные, серые в полоску робы, но и те пошли на ура. Люди торопливо натягивали на себя тряпки, лишь бы прикрыть срам. Белья не предполагалось. Их снова загнали в вагоны, но уже в прибранные и вымытые каким-то вонючим веществом.

Печальной вереницей тянулись поезда с востока. Шли они медленно, позволяя еще немного побыть на родине своим узникам. Спустя месяц товарный состав с людьми из Белгородчины прибыл в конечный пункт своего маршрута – Бернау.

Наши дни. Санкт-Петербург

К расследованию убийства Вислоухова подключили Антона Барсикова. Он был настроен менее оптимистично, чем его коллеги, и не рассчитывал на скорое завершение дела. Впрочем, Антон всегда был реалистом, если точнее, то реалистом-циником.

Работы оперативникам выдалось немало. В тот вечер, когда был убит Вислоухов, в «Скоморохе» находилось слишком много народу. Предстояло установить личность каждого и допросить. Допрашивать актеров было нелегко: они постоянно уводили разговор в сторону, рассказывали то, чего не было, а что было, забывали. Казалось бы, эти люди должны обладать отменой памятью. Если не все, то большинство, ибо профессия предполагает. А на деле сплошные «не помню», «не видел», «кажется».

Тем не менее несколько человек запомнили мужчину: темноволосого с небольшой проседью, выше среднего роста, неплотного и сутулого. Одет он был в клетчатую фланелевую рубашку, неглаженые серые брюки, сандалии с носками. На лице мужчины была театральная маска.

Ни у кого из скомороховцев по поводу его появления вопросов не возникло, все решили, что он чей-то гость или технический персонал. По показаниям свидетелей, неизвестный в банкетном зале не появлялся, его видели только в коридорах.

Вахтер, дежуривший на входе в театр, клялся и божился, что никого из посторонних не пускал. Все, кто пришел в тот вечер на капустник, были с кем-то из своих.

Как оказалось, в театре есть еще один вход – технический, через подсобное помещение – хозпристройку. Ключ от него хранился у Алевтины Новиковой.

– Да, я нанимаю иногда рабочих, – подтвердила Новикова. – В штат театр взять столько сотрудников не может, поэтому приходится заключать договоры подряда на отдельные участки. Эти работники попадают в театр через технический вход. Так полагается. У нас объект культуры, через парадный вход ходят нарядные зрители, для них посещение нашего театра – праздник. Не принято, чтобы рядом со зрителями ходили люди в робе, да еще и таскали крупногабаритные предметы, как это у нас часто бывает. Нет, ключ от технического входа я никому не давала.

Когда Новиковой представили описание неизвестного посетителя в маске, она немного напряглась.

– Нет, такого человека я не нанимала, – заявила она.

– И в театре вы его не видели? – допытывался Добрынкин.

– Не видела.

Был еще один ключ от технического входа. Он хранился на вахте театра, и, по словам вахтера, никто его не брал.

– Вот, туточки он. Полюбуйтесь! – продемонстрировал он стенку с ключами. – Если мне не верите, посмотрите записи в видеоархиве. Никто этот ключ не брал. Уж я-то берегу вверенное мне имущество как положено!

– Посмотрим обязательно, – пообещал оперативник.