Книга Кубок королевы Розамунды, страница 34 – Наталья Николаевна Александрова

До сих пор это был самый заурядный подъезд самого заурядного питерского дома — не самое обычное жилье для выдающегося ювелира. Тем более что дом этот находился хотя и в центре Петербурга, но далеко за пределами «золотого треугольника», скорее в том районе, который называют «Петербургом Достоевского».

Впрочем, домофон не сделал этот подъезд лучше — просто сейчас скорее отсутствие домофона на двери подъезда бросается в глаза и привлекает нежелательное внимание.

Итак, Марианна позвонила в домофон, и ей тут же ответил хриплый, недовольный, не слишком вежливый голос:

— Кто это?

— Это Марианна Мамаева! Я к Ивану Францевичу по очень важному вопросу! Мы говорили с ним утром!

— Мамаева? — переспросил голос из домофона.

— Может быть, вам больше скажет моя девичья фамилия — Марианна Седых.

— Это другое дело! — Замок негромко щелкнул, и дверь подъезда открылась.

Марианна поднялась на третий этаж и остановилась перед обшарпанной дверью, явно нуждающейся в свежей покраске, а по-хорошему — так в немедленной замене.

Эта дверь была маскировкой. Постороннему человеку никогда не пришло бы в голову, что скрывается за этой дверью. Впрочем, Марианна не была посторонней, она, хоть и не бывала в этой квартире, примерно представляла, как обстоит дело.

Марианна позвонила в дверной звонок особым способом — два коротких звонка, длинный и снова два коротких.

В ответ на этот условный звонок раздалось лязганье замков, и дверь медленно, тяжело отворилась.

Теперь стало видно, что дверь эта только с виду обшарпанная и хлипкая. Это была массивная дверь из особо прочной стали, похожая на те бронированные двери, которыми закрывают банковские хранилища. И замки на этой двери тоже были особенные — очень надежные, устойчивые к взлому, изготовленные по специальному заказу знаменитой швейцарской фирмой.

За этой бронированной дверью на пороге квартиры стоял широкоплечий человек лет шестидесяти, с большими покатыми плечами, длинными и мощными, как у гориллы, руками и квадратным каменным подбородком.

Его телосложение, а особенно — скупые и вкрадчивые движения тренированного спортсмена говорили о том, что, несмотря на солидный возраст, этот человек запросто может справиться с двумя-тремя молодыми бандитами.

Это был Парфеныч — старый охранник и по совместительству камердинер Ивана Францевича.

Рядом с Парфенычем стояла огромная кавказская овчарка по имени Шторм.

Не столько бронированная дверь квартиры и швейцарские сейфовые замки, сколько Парфеныч и Шторм обеспечивали безопасность самого Миллера и его знаменитой коллекции драгоценностей и редких ювелирных изделий.

Парфеныч внимательно оглядел Марианну, выглянул на лестничную площадку, чтобы убедиться, что там никого нет. Шторм слегка приоткрыл пасть, демонстрируя огромные желтоватые клыки. Все это делалось не от недоверия, а для порядка.

— Иван Францевич ждет меня, — проговорила Марианна, немного смущенная таким строгим приемом.

— Ждет, — подтвердил Парфеныч и отступил в сторону. — Шторм, проводи девушку!

Пес послушно двинулся по коридору в глубину квартиры. Марианна последовала за ним.