Книга Роковое решение, страница 83 – Анна Васильевна Дубчак

– Этот ее приятель может врать, что не знал о существовании других мужчин, – сказала Женя тоном, не терпящим возражений. – Вот он-то как раз, весь такой нервный и трусливый, и мог решиться убить ее в случае, если Калинина, предположим, начала шантажировать его тем, что расскажет об их связи жене. Конечно, это мог быть и не шантаж, а простая манипуляция алчной женщины, тянущей деньги со своего богатого любовника. Знаете, все эти любовные связи подчас носят нехороший характер, я имею в виду извращения и все такое. Возможно, этот… как его там? Бессонов, кажется? Так вот, он мог принуждать ее к каким-то непотребным вещам, считая, что раз он дает ей такие деньги, то имеет право на многое из того, чего жена ему дать не может. Мы все взрослые люди и понимаем, о чем может идти речь. Вот на этой почве (это я фантазирую, конечно) у них мог случиться конфликт, переросший в настоящую ссору, во время которой Калинина стала угрожать своему любовнику тем, что если он не оставит ее уже в покое, то расскажет о нем его жене. Вы спросите меня, откуда взялось это предположение? Да потому что в этих отношениях замешаны большие деньги. Но мы никогда не узнаем подробности, как вы понимаете. Никогда. Поэтому Бессонов является одним из подозреваемых, как и остальные ее мужчины. А потому у него дома следует произвести обыск. Да и на работе, не знаю, где он там работает. Предполагаю, что улики можно поискать в его кабинете, на рабочем месте. Ну и проверить его алиби, разумеется… Как вы понимаете, вряд ли он сам убивал ее ножом, скорее всего нанял кого-то. В этом случае нам и его алиби ничего не даст. Меня напрягает только тот факт, что он вошел в подъезд с помощью жильца дома, как если бы у него не было ключей. А почему не было ключей? Два варианта: первый – ключи он передал киллеру, второй – их у него не было (что тоже понятно, вряд ли женщина с такой коллекцией любовников даст хотя бы одному ключи), а потому проникнуть в квартиру самостоятельно ни он, ни киллер не мог…

Женя долго еще рассуждала о Бессонове и его возможной причастности к убийству и в конце пришла к выводу, что в любом случае преступник вошел (проскользнул, вот как и сегодня) в подъезд либо с помощью жильцов, либо в тот промежуток времени, когда в дом пускали зрителей театра.

Мне было интересно слушать ее, наблюдать за тем, как увлеченно она рассматривает версии убийства и строит свои догадки.

Я любовался ею. Смотрел на ее порозовевшее от возбуждения личико, ее блестящие глаза и ловил себя на том, что страшно рад тому, что мы помирились. Да что там, я постоянно об этом думал, потому что то время, что она отсутствовала, стало для меня настоящим испытанием. У меня душа болела, когда я представлял себе, что она оторвалась от меня, от нашего дома и что больше не вернется. Быть может, другой мужчина, окажись на моем месте, поступил бы иначе, с холодной головой подготовил бы документы для развода, сделал бы все возможное, чтобы забрать ребенка, да и выставил строптивую жену на улицу. Тем более что и мотив имелся – моя жена увлеклась другим мужчиной. Но только себе я могу признаться в том, что меня это не особо озаботило.