Онлайн книга «Проклятие призрачного воина»
|
Никита стоял в сторонке и удивлялся. Вот ведь до чего дикие люди, настоящие язычники! По Никитиному разумению, человек был достоин уважения в такой степени, насколько серьезно он выглядел. Недаром говорят, что встречают по одежке. Скажем, чистого господина в сюртуке и начищенных сапогах надлежит уважать куда больше, чем сиволапого мужика в армяке и лаптях, а офицера в расшитом золотом мундире, с саблей на боку, следует уважать еще больше. Не говоря уже о каком-нибудь важном генерале или об архиерее в сверкающем облачении. Но эти дикари кланяются какому-то нищему старичку, словно он генерал или архиерей! Старичок тем временем не спешил подходить к злополучному камню. Он снял свою котомку, развязал ее и достал оттуда какую-то чудную одежду, которую тут же и надел. Это была долгополая хламида из звериных шкур, отороченная по краю мехом и расшитая разноцветным бисером, вроде тех одежек, какие надевают деревенские парни на Святки. Кроме этой нелепой хламиды, знахарь напялил шапку из рысьей шкуры, с нашитыми на нее когтями и зубами. И тут Никита удивился сильнее прежнего, потому что в диковинном и странном своем одеянии нищий вепсский старик удивительно преобразился – словно был это уже не жалкий деревенский побирушка, а важный, значительный и могущественный человек, пожалуй что поважнее самого архиерея. Переодевшись, старый знахарь подошел к каменной плите, опустился перед ней на колени, как в церкви перед иконой, склонился над камнем и долго, внимательно его разглядывал. Потом принялся осторожно гладить его руками, как будто это был живой человек, потом что-то тихо, неразборчиво забормотал на своем языке, словно молился или разговаривал с камнем. Остальные вепсы сгрудились вокруг и стояли в полной тишине, глядя на нойда. Наконец знахарь поднялся и заговорил на вепсском наречии, обращаясь к своим соплеменникам. Рабочие молча его выслушали и после взволнованно заговорили между собой. – Ну и что теперь? – спросил Никита у старого вепса, который стоял чуть в стороне от остальных. – Что сказал ваш знахарь? – Нойд сказал, что здесь похоронен великий богатырь, вождь и повелитель нашего народа. Вроде царя… – Ты, старик, того… поаккуратнее! – не выдержал десятник. – Как это можно – какого-то дикаря сравнивать с его императорским величеством? – Сам он был не нашей крови, пришел издалека, из-за моря, но правил нашим племенем много лет… – Да мне-то что за дело до этого? – в сердцах перебил его Никита. – Что теперь делать? Как работу продолжить? – Сейчас нойд будет говорить с мертвым вождем. Дух вождя скажет нойду, что нужно сделать. На этот раз знахарь достал из котомки какую-то медную штуковину наподобие кадила, кожаный кисет и старое железное огниво. Взял из кисета щепоть сухой травы, насыпал в чашу кадила, высек огонь и зажег траву. Над кадилом поднялась тоненькая струйка голубоватого дыма, расползлась по сторонам, заколыхалась на ветру, принимая странные, причудливые формы. Никита почувствовал незнакомый, удивительный запах, похожий на тот, что стоял в лавке, где торгуют чаем и разными заморскими пряностями. От этого запаха голова у него слегка закружилась, в глазах потемнело, потом, наоборот, все вокруг стало необыкновенно ярким и крупным, как будто к глазам десятника поднесли увеличительное стекло, какое видел он у немца-архитектора. |