Онлайн книга «Проклятие призрачного воина»
|
А учитывая, что он был человек не простой, а какой ни на есть государь, так от его захоронения будет новому кладбищу не только не урон, а напротив – большая честь и слава. Громов обрадовался и позволил Никите похоронить мертвого богатыря в своей земле. И даже выделил ему телегу с лошадью, чтобы скорее закончить с этим делом. Никита вернулся к вепсам и сообщил им радостную весть. Землекопы аккуратно обкопали каменный саркофаг, подняли его на ремнях. Саркофаг был необыкновенно тяжел, и десять человек с трудом вытащили его из ямы. Никита смотрел, как вепсы с трудом тащат каменный гроб, и вдруг в голове у него зародилась догадка. Не зря старый нойд говорил, что мертвеца следует перехоронить вместе с его гробом, не зря он подчеркнул, что гроб ни в коем случае нельзя открывать. Не иначе, в этом гробу спрятаны сокровища древнего князя! То-то так тяжел этот каменный ящик… Вепсы тем временем взгромоздили саркофаг на телегу и довезли до Громовского кладбища. Там над покойником сперва прочитали христианскую молитву, а потом нойд отпел его по-своему, и удовлетворенные вепсы наконец вернулись к работе. Ресторан «Масло» назывался так вовсе не потому, что все блюда готовились там на оливковом масле. Или на сливочном. Или еще на каком-нибудь, более экзотическом. Нет, имя ресторану дали картины. Очень приличные копии великих картин, написанных исключительно маслом. Картины висели везде – в холле, в большом зале и в двух банкетных, поменьше. Картины были разные – портреты, пейзажи и натюрморты, большие и маленькие, жанровые сценки и этюды. На стоянке у ресторана машин было немного, как видно, посетители, предпочитая основательно изучить винную карту, домой уезжали на такси. Тимофей Кочетков решительно пересек парковку и подошел к стеклянной двери, за которой маячил представительный швейцар с каменным выражением лица. При виде Тимофея он не сделал никаких попыток дверь открыть. Что ж, Тимофей Кочетков был человеком не гордым, мог и сам себя обслужить. – И куда? – швейцар разлепил плотно сжатые губы. – Неясно, что ли, что это вход для гостей? А тебе, дядя, нужно со двора. – Нет уж, мне как раз нужно сюда! – сказал Тимофей. – Потому как я – самый настоящий гость. Швейцар пренебрежительно хмыкнул и сложил руки на груди, как Наполеон. – Гость, значит? – спросил он. – Ага, – безмятежно ответил Тимофей. – Имеете что-то против? Швейцар взглядом показал, что он много чего имеет против, однако открыто хамить не стал. – У вас ресторан? – спросил Тимофей. – Ресторан, – не мог не согласиться швейцар. – Люди обедают? – Ну, обедают, – снова пришлось согласиться швейцару. – Ну так отойди в сторонку, дай пройти, я тоже пообедать хочу. – Ну, настырный какой! – в голосе швейцара проявились вполне человеческие нотки. – Дядя, да ведь пивка попить тебе дешевле встанет вон там, через дорогу! – Спасибо, конечно, за заботу, – решительно сказал Тимофей, – но мне сюда надо. – Ладно, сейчас позову Алину Дмитриевну, она все решит. – Швейцар отвернулся с видом Понтия Пилата, который умывает руки. – А кто это? – А это метрдотель, вот с ней и разговаривай. В холле уже появилась высокая худая женщина с неприязненно поджатыми тонкими губами. На ней был серый сугубо деловой костюм и очки без оправы, из-за которых глаза ее, и так небольшие, казались еще меньше. |