Книга Дети Антарктиды. Лед и волны, страница 61 – Даниил Корнаков

Собиратель приблизился к Домкрату, и они оба схватились за ручку, пытаясь изо всех сил тянуть её на себя.

Вездеход начал медленно падать. Прежде сохранявшийся хрупкий баланс стал рушиться.

Они налегли на ручку с новой силой, дёргали, расшатывали. У Домкрата вырвалось мучительное мычание, а у Матвея — поток всех тех ругательств, что он успел нахвататься за двадцать лет в собирательстве.

Их тела всё больше отклоняло назад. Очертания оставленных позади скал медленно заполняла крыша вездехода.

Ручка поддалась, и Домкрат резво завертел её по часовой стрелке, высвобождая объёмный стальной трос, прежде скрытый в корпусе «Титана». Прогрессист жестом велел Матвею заменить его, а сам, тем временем, ринулся к подъёмнику, схватился за механизм, отдалённо напоминающий гарпунную пушку, и прицелился в близлежащую скалу.

Неожиданно вездеход наклонился настолько сильно, что Матвей заскользил назад. «Титан» начал медленно падать в пропасть, как вдруг…

Бурю пронзил свист металла. Из механизма, который удерживал Домкрат, вырвалось самое настоящее копьё с якорным крюком на конце и полетело прямиком в сторону горы, исчезнув в снежном тумане. Клубок стального троса, что они успели высвободить, разматывался с бешеной скоростью.

«Только бы хватило, только бы хватило», — взмолился Матвей.

Наконец, стальная змея успокоилась. Вытянутого количества троса хватило. Но достигло ли цели копьё? Оставалось только гадать, поскольку из-за бури увидеть это не представлялось возможным.

Домкрат нажал на кнопку отката, в то время как две трети вездехода уже провалились в пропасть.

Прежде облокотившийся на контейнер с грузом Матвей теперь лежал на его боковой части.

Они падали, всё было кончено.

Тут среди шума бури послышался металлический звон натянутого троса. Вездеход резко дёрнулся, подбросив Матвея на пару сантиметров. Домкрат, удерживающий ручки гарпуна, ударился плечом о перекладину подъёмника.

Следующие несколько секунд длились целую вечность. Перед глазами проплыли все самые яркие воспоминания, как плохие, так и хорошие, пока сквозь звуки бури не прорвался тягучий механический гул подъёмника, подтягивающего более пяти тонн.

Всё происходило медленно, натужно. Каждый скрежет троса казался последним — вот сейчас он порвётся, и всей этой безумной затее придёт конец.

Но этого не случилось. Причудливый гарпун, установленный в подъёмнике, медленно вызволял «Титан» из плена трещины, пока, меньше чем через минуту, он снова не оказался на вершине ледника.

Домкрат откинул назад голову и, наплевав на бурю и бьющий в его лицо снег, облегчённо выдохнул.

Ну, а Матвей, глядя на глухонемого прогрессиста, тотчас напрочь избавился от всякого скептицизма на его счёт.

На такого водителя он мог с лёгкостью положиться.

Благодаря своему стратегическому и географическому положению, а также относительно мягкому в условиях Антарктиды климату и близости к одноимённому проливу, известному своими полыньями^[8], станция «Мак-Мердо» за довольно короткое время быстро стала неофициальным главным узлом для путешествий с континента. Позже все моряки, перевозившие собирателей на захваченные мерзляками земли, переселились на станцию вместе со своими судами. Это неизбежно привело к росту численности населения «Мак-Мердо», которое увеличивалось с каждым годом, что, в свою очередь, повлекло за собой обострение связанных с этим проблем.