Книга Воспитание бабочек, страница 118 – Донато Карризи

Аврора заметила, что описалась, но не знала, случилось ли это от испуга или во сне. Она тихо заплакала. Ей не хотелось находиться здесь, не хотелось больше бояться.

– Оставь меня в покое! – крикнула она между всхлипами в сторону двери.

Неожиданно к ее просьбе прислушались и перестали стучать.

Девочка перевела дыхание: она задыхалась. Постепенно начала успокаиваться, хотя все равно нервничала. В любом случае она останется под кроватью. И тут она почувствовала запах. От манящего аромата в пустом животе мигом заурчало.

Аврора всмотрелась в темноту и увидела на полу, совсем рядом, поднос. Только тогда она собралась с духом и выползла из укрытия.

Перед ней стояла тарелка с яичницей-болтуньей, жареной ветчиной и двумя гренками. Большой стакан молока. Мисочка со сливочным мороженым, посыпанным земляникой. Салфетка, вилка и ложка. А еще – нечто, не имеющее никакого отношения к еде.

Заколка для волос с синим бархатным бантиком.

Аврору не интересовало, для чего здесь этот предмет, но она задавалась вопросом, как поднос оказался в комнате. Она обернулась на закрытую дверь.

Зачем стучать, если незнакомец и так может попасть на чердак?

Все это было слишком сложно, а Аврора слишком сильно проголодалась, чтобы сейчас об этом думать. Она набросилась на еду, в два счета разделалась с яичницей и ветчиной, выпила молоко до последнего глотка и наконец приступила к мороженому. Она ела медленно, ложку за ложкой, смакуя, и тем временем размышляла о заколке, оставшейся на подносе.

Аврора никогда не носила заколок: усмирить ее кудри было невозможно. Наверняка это какая-то ошибка, и, поскольку заколка ей не требовалась, она решила ее не трогать.

А вот описанная ночнушка уже причиняла неудобство. Ткань липла к ногам и неприятно пахла.

Поэтому, не переставая прислушиваться к тому, что за дверью, Аврора подошла к зеленому сундуку. Оказалось, он полон одежды, непохожей на ту, которую она обычно носила. По большей части старые разноцветные свитера, брюки из грубого хлопка, комбинезоны и клетчатые рубашки.

Но вся одежда девчачья.

В углу сундука нашлось нижнее белье. Боясь, что снова начнут стучать, Аврора поскорее сменила трусики и выбрала кофту в ромбик с заплатками на локтях и темно-красные фланелевые брюки.

К ее удивлению, вещи подошли ей по размеру.

Чтобы переодеться, она сняла тюлевые крылья, но потом снова надела. Их вес успокаивал ее: как будто ее кто-то обнимает.

Закончив, она тут же вернулась под кровать, в свою норку, и на этот раз для удобства прихватила с собой покрывало и подушку. С полным желудком и в чистой одежде она начала задаваться вопросами, которых пока что избегала.

Который час? Часики «Свотч», которые она всегда носила на запястье, с нее сняли, и Аврора почти потеряла ощущение времени. Что с ней уже случилось и что происходит теперь? Первой ее мыслью было, что, возможно, она здесь по собственной вине и за что-то наказана. Почему никто до сих пор ее не разыскал? Это казалось совершенно необъяснимым.

Вопросы сменяли друг друга. Но после каждого в голове оставалась только пустота. Впрочем, возможно, она сможет хотя бы выяснить, где находится.

Аврора примерилась к световому окну.

Она снова выбралась из импровизированного убежища, но быстро поняла, что до подоконника не дотянется. Потом ее посетила идея: сняв распятие с табуретки, служившей тумбочкой, Аврора передвинула ее к окну, встала на нее и как можно дальше вытянула шею.