Книга Когда она вернулась, страница 8 – Люсинда Берри

Мама там, с ними? Наверное, нет. Или да? С тех пор как нам сообщили о маме, папа в основном общался со следователем по имени Маркос, и тот пояснил, что маму с ребенком госпитализировали из-за ран, а помещение за закрытой дверью не было похоже на больничную палату. Больше всего эта комната смахивала на стандартный офис. Но мама была где-то в этом же здании. Мы совершенно точно дышали одним и тем же воздухом.

Я давно о ней не вспоминала. Месяцы. Может, даже год. Меня охватило чувство вины. Во втором классе я решила, что мамины похитители убьют ее, если я не буду думать о ней каждый час – словно где бы на всем белом свете они ее ни держали, ее жизнь зависела от моих мыслей. Я была буквально одержима этой мыслью и заводила будильник, чтобы каждый час просыпаться по ночам. У меня развилась редкая форма ОКР, из-за чего мне пришлось вновь вернуться к занятиям с психологом, которого я совсем недавно перестала посещать. Теперь я испытывала пугающе похожие ощущения. Мне казалось, что, если я все время не буду думать о ней, она снова исчезнет.

Я окинула взглядом двери, ведущие в другие части больницы. Если бы мы столкнулись в коридоре, она бы сразу узнала меня? Или это было бы больше похоже на странное притяжение, причину которого она не смогла бы объяснить? Когда она пропала, я какое-то время требовала стричь мне волосы каждые несколько недель, чтобы они оставались той же длины, – я боялась, что мама не узнает меня, если я стану выглядеть иначе.

Как она теперь выглядела? Папе никто об этом не сказал ни слова. Эти люди вообще практически ничего не говорили. Все, что Маркос нам рассказал: мама появилась на заправке на севере Монтаны с ребенком на руках, криками взывая о помощи, и затем их госпитализировали. Маркос обещал ответить на все папины вопросы при личной встрече. Я вновь уперлась взглядом в запертую дверь. Они были там уже целую вечность.

И почему никто не заметил слона?

Что должна подумать мама, обнаружив, что папа снова женился? Не его вина, что пришлось двигаться дальше. Была бы его воля, он до сих пор писал бы по утрам маме письма, а по вечерам выкладывал бы на кровать с маминой стороны ее ночную рубашку. Он ждал бы ее вечно. Папа всегда говорил, что такая любовь, какая была между ними, бывает в жизни лишь раз.

Мередит

Сейчас

Под столом я сжала ладонь Скотта. Мы сидели на белых пластиковых стульях во главе стола, будто на каком-то странном торжественном ужине, где мы были важными гостями. Резкое флуоресцентное освещение придавало голубовато-зеленый оттенок всему в этом убогом помещении, а за моей спиной вспучилось, отклеившись от стены, полотнище не менявшихся с восьмидесятых обоев в цветочек. Главный следователь Маркос сидел справа. По обеим сторонам от него расположились его напарник и еще один офицер полиции. Оставшийся свободным стул заняла какая-то важная больничная шишка, а доктора выстроились вдоль стен. Вокруг собралось слишком много людей, из-за чего небольшое помещение стало казаться и вовсе крошечным.

– Я никак не могу взять в толк, по какой причине вы не отвечаете на мои вопросы.

Я никогда не слышала, чтобы Скотт разговаривал с такой злостью. Он уставился на Маркоса, сверкая глазами. Вынырнув из состояния шока и ступора, едва за нами захлопнулась дверь, Скотт моментально принялся сыпать вопросами. «Где она была?» «Кто ее похитил?» «Как она добралась до заправки?» «Почему она оказалась в Монтане?» Маркос вскинул руки, пытаясь остановить этот поток, – с тех пор, как мы оказались здесь, он так делал почти постоянно.