Книга Ненависть и наслаждение (ЛП), страница 104 – Шанора Уильямс

— О, это ужасно, — сочувственно говорит Джессика. — Знаешь, я слышала о тебе... о том, что с тобой случилось. — Она ерзает на своем месте, пытаясь устроиться немного поудобнее. — Я слышала, ты была здесь, в Мексике, на свадьбе. И не просто какой-то там свадьбе, это была твоя свадьба. Ты была прекрасной невестой, которую похитили. — Она опускает свой бокал с вином. — Как ты можешь жить с этим? С ним? Зная, что он убил твоего мужа?

Я опускаю взгляд на шрамы на запястье, а затем на свой несъеденный стейк.

— Он разрушил твою жизнь, Джиа, но ты все еще как какой-то потерянный щенок — преданный ему, потому что он кормит тебя, купает и утверждает, что защищает тебя. И все же, — бормочет она, — ты здесь. Под моей крышей. Снова похищена. — Джессика указывает на меня пальцем. — Драко думает, что непобедим. Что он может делать все, что захочет, и это сойдет ему с рук.

— Это не Драко разрушил мою жизнь. Он убил человека, который разрушил мою жизнь, — говорю я как можно спокойнее.

В ее серых глазах вспыхивает веселье.

— О, правда? — Она наклоняется вперед, снова поднимая свой бокал. — Теперь это звучит как какая-то пикантная сплетня. Продолжай. — Джессика нетерпеливо машет рукой. — Расскажи мне.

— Здесь нечего рассказывать. Это личное.

Джессика молчит, делая следующий глоток, искоса поглядывая на меня, прежде чем вздохнуть, как будто ей скучно.

— Послушай, милая девочка. В моем доме нет ничего личного. Что бы ты ни считала деликатным делом, забудь об этом. В любом случае, я выясню, и не важно, добровольно ты мне расскажешь, или мне придется выбивать из тебя ответы. Это не имеет значения, пока я добираюсь до правды. — Она злорадствует, как будто действительно может меня одолеть. Пусть попробует. Я почти надеюсь на поединок один на один. Никакого оружия. Никаких мужчин. Только мы, девочки.

— Я не уверена, что ты хочешь знать. — Я сцепляю пальцы на коленях, сдерживаясь изо всех сил. Передо мной лежат ножи, серебряные и острые. Они взывают ко мне. Шепотом советуя мне просто рискнуть и убить ее.

Но я окружена. Я не смогу далеко уйти. Я подсчитала, сколько охранников видела до сих пор. Четырнадцать, и я уверена, что это даже не половина. Она женщина. Она нуждается в защите.

— Расскажи о человеке, которого он убил, — продолжает она. — Как этот человек — твой муж — разрушил твою жизнь?

— Он убил моего отца.

Джессика ахает, как будто действительно потрясена.

— Твой муж убил твоего отца!

Я не говорю, не киваю и ничего не делаю. Я остаюсь совершенно неподвижной, только сжимаю пальцы в кулаки. Она хороша. Я должна помнить, что она пытается меня разозлить. Она хочет найти причину причинить мне боль — заставить меня расколоться.

— Это какое-то мерзкое дерьмо, — смеется Джессика, обводя пальцем край своего бокала. Она откидывается на спинку стула и закидывает одну ногу на другую, демонстрируя свои каблуки. — Я не заботилась о своем отце, так что, думаю, мне было бы не так больно, если бы это случилось со мной. Но предполагаю, что ты была близка со своим?

Я по-прежнему молчу.

Она смотрит на свою недоеденную еду.

— Да. Была. И позволь мне угадать. Драко рассказал тебе эту новость? Вот почему ты так привязана к нему? Так предана? Он был близок с семьей Никотера, если я правильно помню.

Опять же, я не даю ответа.