Книга Дело о королевском изумруде, страница 21 – Лариса Куницына

— Я его знаю! — воскликнул Филбертус и обернулся к Марку. — Он алхимик, и действительно разбирается в ядах.

— Вызови его и поручи ему нашего покойника, — попросил Марк. — А мне, похоже, придётся вернуться в дом Шаплена и снова там осмотреться. Как, кстати, звали того купца, о котором ты говорил?

— Пессон, — ответил маг. — Он жил на улице Старой голубятни, рядом с трактиром «Синяя утка».

— Я и туда заверну, — кивнул Марк и направился прочь из подвала.

Марк снова шёл по запруженной народом Королевской улице, не слишком заботясь о том, чтоб ни с кем не столкнуться. Мало кто в Сен-Марко решился бы толкнуть богато одетого придворного с большим мечом на перевязи. Потому он мог снова предаться своим размышлениям. Итак, допустим, старого ювелира отравили и заставили открыть сейф. Но ведь это произошло ночью. Как преступник дал ему яд? Как вообще проник в закрытый дом и добрался до старика, который по заверениям домочадцев рано ушёл спать?

Когда Эмиль Шаплен открыл ему дверь, Марк задержался на пороге и присел, чтоб осмотреть замок. Нет, никаких признаков взлома он не увидел и, поднявшись, прошёл мимо озадаченного его поведением ювелира в холл.

— У меня возникли вопросы о вечере, предшествующем смерти вашего отца, — произнёс барон, проходя дальше, к дверям в погреб. — Что вы ели в тот день на ужин?

— Моя жена приготовила рёбрышки в винном соусе, — ответил тот, а невестка Луиза, жена Анатоля — рагу с баклажанами.

— Кто принёс сюда еду?

— Жёны и принесли. Отец не хотел держать в доме прислугу, в комнатах убирают ученики, они же помогают по дому. Стирают и готовят наши жёны.

— Значит, никто ничего не мог подсыпать в вашу еду?

— Конечно, нет! — оскорблёно ответил Эмиль.

— А что это за дверь? — остановившись возле погреба, Марк указал на дверной проём дальше и, не дожидаясь ответа, прошёл туда.

Это была кухня, большая, заполненная слегка запылённой утварью, разве что тарелки и кубки в большом буфете выглядели идеально чистыми. Сразу чувствовалось, что кухонный очаг давно не топили, в помещении было прохладно и немного сыро, потому что его окна выходили на узкую заднюю улицу, и в них никогда не попадал солнечный свет. Марк остановился, глядя на крепкую дверь с изогнутой кованой ручкой, а потом услышал сбоку злое ворчание.

— Тихо, Топаз! — прикрикнул Эмиль, входя следом.

Из угла за плитой появился старый волкодав с серой, как у волка, шерстью и подозрительно взглянув на незнакомца, виляя хвостом, пошёл к хозяину.

— Он тут спит? — спросил Марк и, заглянув за плиту, увидел подстилку, на которой лежала изгрызенная палка и пара старых костей. — Значит, через эту дверь тоже никто не смог бы пройти? Ведь эта дверь куда ближе к погребу, чем входная.

— На ночь мы закрываем её на ключ, — сообщил Эмиль. — К тому же здесь живёт Топаз, он не пропустит чужака.

— А что вы пили тем вечером? — обернулся к нему Марк.

— Сладкое грушевое вино. Отец любит… вернее, любил сладкие вина, хотя и пил совсем чуть-чуть, и мы привыкли к ним. Заказываем их у одного поставщика уже много лет.

— Вы пьёте его только вечером?

— Наша работа требует точности и внимания, потому мы можем выпить вина, только закончив её.

— Когда последний раз привозили вино от поставщика?

— Прошлым светлым днём.

— Где это вино? — Марк осмотрелся.