Книга Дело о девяти колотых ранах, страница 42 – Лариса Куницына

— Насчёт моей любовницы? — растерялся тот.

— Насчёт любовницы де Монтезье. Этого мне будет достаточно. Итак?

— А, ну да, — на лице молодого человека отразилось облегчение. — Конечно. Её зовут Амбер, она красивая и благородная. Я её не видел, но Гаэтан поёт ей дифирамбы, расхваливая её красоту. Но… Это странно, ваша светлость. Я ведь сын торговца, я знаю, как расхваливают товар, чтоб его купили. Понимаете? Мне кажется, что он расхваливает её так же.

— Словно хочет продать?

— Ладно, — махнул рукой Натаниэль и снова взглянул на дверь. — Только не говорите отцу. Если он узнает, что я общаюсь с таким человеком, он меня прибьёт. У него же вся комната завалена книгами из храма святой Бригитты, он считает, что между мужчиной и женщиной не может существовать других отношений, кроме уважительного и верного брака. Люди, имеющие любовниц, для него слишком порочны, чтоб держать их в ближайшем окружении. А Гаэтан, похоже, живёт за счёт своей любовницы и порой предлагает её другим за деньги. Я — человек более широких взглядов, нежели отец, но меня каждый раз коробит от этого. Если она такая чудесная, и ты её любишь, то как же можно продавать её другим? Но он, и правда, иногда заводит разговор о том, что некая прекрасная аристократка оказалась в весьма стеснённых обстоятельствах и готова на всё ради того, кто выручит её. А потом расписывает её синие глаза и белокурые кудри.

— Значит она белокурая и кудрявая? Что ещё он о ней говорит?

— Что она изящная, как алкорская фарфоровая статуэтка. У него всегда одни и те же фразы.

— Он предлагал её Трюффо?

— При мне нет.

— А Бауэру, Тортелье или Гильбе?

— Не помню… Тортелье точно предлагал, и тот заинтересовался. Мне было неприятно. Гильбе вечно боится потратить лишнюю монету и вряд ли показался бы привлекательным для дамы, которой нужны деньги. А Бауэр… Он такой грубый. Я не знаю.

— Что ещё вы знаете об этой Амбер?

— Ничего, кроме того, что она живёт на улице Монтегю.

— На улице Монтегю? Это точно?

— Ну, да! Кто-то однажды в разговоре усомнился в том, что его любовница — знатная дама, так он в запале заявил, что она даже живёт на улице графа Монтегю. Я понятия не имел, что Монтегю — это имя какого-то графа, но он мне объяснил, что тот когда-то купил эту улицу под застройку, а потом продал участки на ней людям своего круга, чтоб иметь приятное окружение. Он так сказал. Я бывал на этой улице, она тут неподалёку. Там действительно стоят красивые дома.

Задав ему ещё несколько вопросов, Марк, наконец, начал прощаться, чем вызвал у молодого человека прилив радости. Тот сам проводил его до порога и раскланялся в тайной надежде не увидеть его снова в своём доме.

— Куда теперь? — спросил Эдам, подводя ему коня.

— Заедем на улицу Монтегю.

— Зачем?

— Я хочу купить какое-нибудь лакомство для Валентина, а там, говорят, хорошая булочная.

— Значит, после мы поедем домой обедать? — обрадовался Эдам.

Марк понятия не имел, есть ли на улице Монтегю булочная и насколько она хороша, но по своему опыту знал, что на таких улицах всегда есть булочные, которые поставляют выпечку в дома благородных господ, а хозяин булочной всегда в курсе дел на улице, поскольку общается со слугами и даже иногда сам приносит на кухни свой товар.

Такую булочную он действительно нашёл на улице Монтегю. Красивый пышный калач на кованном узорчатом кронштейне висел над дверью в лавку, в окнах стояли плетёные корзинки с румяными булочками и пирогами, но лучше всего её рекламировал аппетитный запах, распространявшийся вдоль улицы. Стоило Марку открыть дверь, как над его головой весело прозвенел колокольчик, его окружили ароматы ванили и корицы, а навстречу выплыла красивая дама в синей юбке и красном корсете, надетом на белоснежную блузу, украшенную тонким кружевом. Увидев молодого, красивого и, судя по наряду, богатого посетителя, она зарделась от счастья и принялась расхваливать свой товар.