Книга Дело о золотом Купидоне, страница 28 – Лариса Куницына

— Ну, сначала лакей вынес нам поднос с кубками, в которые было налито лавандовое вино, а потом, когда мы разошлись по залу, мы уже сами подходили к слугам с кубками, чтоб нам долили, и брали со стола еду.

— Вы наблюдали за де Лапортом. Ему кто-то подавал кубок, или он брал сам с общего подноса?

— Он сам взял кубок с лавандовым вином, а потом ещё один ему налил слуга из кувшина, из которого наливал и остальным. Видите ли, это вино — гордость дома де Байе. Он парфюмер королевского двора и отлично разбирается во вкусах и запахах, потому сам составляет букет пряностей для своего вина. Оно совершенно! Его можно пить, получая удовольствие и не пьянея при этом. Потому Оноре и не удержался от второго кубка.

— А до этого он не пил?

— Пил, но немного, потому что собирался на свидание с прекрасной Анжеликой! Он не хотел, чтоб в решающий момент им овладела слабость. Потому в каждом доме он делал лишь один глоток, после чего незаметно ставил кубок на стол. В тот вечер он только прикидывался пьяным. Правда, в еде он себе не отказывал, чтоб выпитое не ударило в голову.

— Скажите, раньше де Лапорт бывал в доме де Байе?

— Не знаю, может, и бывал, хотя… С Анжеликой он встречался во дворце, и то лишь мельком. Вряд ли её родители, которые мечтают выдать её за короля, допустили бы в дом какого-то поклонника. Да и во дворце её чаще всего сопровождает мать или одна из многочисленных родственниц. Сами понимаете, что репутация невесты государя должна быть безупречна.

— И всё-таки она решилась на свидание?

— Возможно, Оноре ей нравился. Он ведь был красавчик… — де Говерн флегматично пожал плечами. — Кто поймёт, что нравится этим девицам?

— Но, если де Лапорт вышел один, а Анжелика оставалась в зале, как он нашёл её комнату?

— Может, за дверями его ждала служанка или в записке было указано, как пройти туда, где она сможет с ним встретиться. Я не знаю, ваше сиятельство. Мне лишь известно, что она назначила ему свидание, он явился туда ради этого, ушёл из зала тайком и больше я его не видел. Это всё.

Марк кивнул и поднялся.

— Вы вернётесь в камеру и останетесь там, господин де Говерн, — произнёс он. — Я проверю ваши показания и, если они подтвердятся, вас отпустят.

И не слушая жалобные причитания молодого человека, он вышел из камеры. Поднявшись наверх, он отправился искать Огастена. Он нашёл его в лаборатории — мрачном сводчатом помещении, где пахло ничуть не лучше, чем в мертвецкой.

Тюремный лекарь сидел за обшарпанным столом, откинувшись на спинку старого кресла. Он держал на руках белую с рыжим кошку, которую почёсывал за ухом, задумчиво глядя прямо перед собой. Кошка жмурилась и даже от дверей было слышно её громкое мурлыкание.

— Вы определили яд, друг мой? — спросил Марк, подходя к столу.

Огастен задумчиво посмотрел на него и пожал плечами.

— Я не нашёл никакого яда.

— То есть как? — опешил Марк, а Огастен вздохнул и снова почесал кошку за ухом.

— Я проверил содержимое его желудка. Там было не так много вина, больше еды и воды. — У этого парня были здоровые челюсти, и он перемалывал пищу так, что трудно определить, что он ел. Однако я дал часть содержимого его желудка мышам. Они прекрасно себя чувствуют, даже повеселели. Я попробовал повторить то же на кошке и собаке. Собака не выказала никаких признаков недомогания, да и кошка, как видите, чувствует себя отлично.