Книга Двое из логова Дракона, страница 76 – Лариса Куницына

— Это ненадолго, — проговорил Джулиан, обняв его. — Я скоро уйду, мой мальчик. Тебе придётся научиться жить без меня.

— Но ты был рядом? — Игнат поднял на него влажные глаза.

— Я всё время был неподалёку.

— Послушай меня, — быстро заговорил юноша. — Я не знаю, кто прав и кто виноват в том, что происходит. Я не хочу вникать в суть вещей и слушать разумные советы. Я знаю только одно, и я хочу, чтоб ты знал это. Что бы ни случилось, я всегда буду на твоей стороне.

— Ты должен быть на стороне тех, кто тебе доверяет, — Джулиан внимательно смотрел на взволнованное лицо Игната. — А я — одинокий дух и полагаюсь только на себя. Я помог тебе, потому что ты нуждался в моей любви и защите, но не заставляй меня жалеть об этом. Я вовсе не желал привязывать тебя к себе. Ты должен идти своим путём. А что до того, что произошло тогда, считай, что я просто показал тебе, как нужно поступать с другими людьми. А теперь ступай, мне пора.

— Ты уже не вернёшься?

— Нет, я ещё вернусь, но ненадолго. Через какое-то время я уйду навсегда. Привыкай к этой мысли.

Он отошёл к порталу, который всё так же колебался в темноте.

— А твоя дочь? — тихо спросил Игнат.

Джулиан вздрогнул, но, ничего не ответив, мгновение спустя, шагнул в тёмную воронку, которая сомкнулась за его спиной.

Царь медленно брёл по анфиладе тёмных комнат в верхней восточной части дворца. В отличие от других частей, здесь не было скопища слуг, копошащихся в узких и душных коморках. Комнаты здесь были просторны, потолки высоки, а широкие, разделённые красными колоннами окна выходили в небольшую долину, засаженную садом, за зелёными кущами которого поднимались в небеса сглаженные вершины невысоких гор.

Царю было одиноко. Это привычное ощущение сегодня доводило его до отчаяния, и нигде он не мог найти облегчения. Истеричные упрёки царицы, уж в который раз приревновавшей его к царевне, подобострастное бормотание слуг, жалкий лепет наложниц, всё это бесило и выводило его из себя. К вечеру он так изнемог, что заперся в своих покоях с кувшином вина, но и вино не давало на этот раз ни облегчения, ни забытья. Его вкус вдруг показался ему слишком терпким и кислым. Швырнув о стену кубок, он рухнул на постель и предался тягостным раздумьям. Потом незаметно уснул и проснулся лишь ночью, когда шум во дворце стих, и даже птицы в садах перестали щебетать.

Темнота и одиночество внезапно наполнили его душу страхом, ему захотелось, чтоб рядом был хоть кто-нибудь. Именно это желание и заставило его отправиться в путь по пустым комнатам, в дальние покои, где в небольших уютных спаленках жили его юные наложницы. Пусть ни одна из них не способна была пролить бальзам утешения на его измученную душу, но само присутствие рядом юного и тёплого тела уже хоть как-то успокоило бы его.

Он вышел в длинный коридор, украшенный мозаикой из полированных кусочков застывшей вулканической лавы, в который выходили небольшие дверцы из драгоценных пород деревьев, выращиваемых в царских садах. Подойдя к дверце из сандала, он прислушался, в надежде услышать за ней щебет юных голосов. Но на сей раз юные красавицы слишком рано разошлись по своим комнаткам. За дверью было тихо. Он приоткрыл её и вошёл в маленький закуток, в котором помещалась лишь большая кровать в алькове из прозрачной кисеи, сундук с нарядами в углу, да маленький столик, на котором стояли драгоценные шкатулочки и флакончики с красками и притираниями. Почётное место здесь занимал подаренный им резной ларчик с украшениями из серебра и бирюзы, так подходившими светловолосой, голубоглазой дочери водоноса, которую он выкупил из борделя пару недель назад.