Книга Диктиона и планета баларов, страница 142 – Лариса Куницына

К нему, шелестя маленькими крыльями, тут же засеменил комнатный дракончик.

Князь некоторое время недоумённо взирал на своего повелителя, но потом вдруг рассердился.

— Элку — не ребёнок, государь!

— Для меня он именно ребёнок.

— Но он хотел убить вас!

— Он не мог этого сделать, князь. У него для этого слишком мало сил. Он оказался игрушкой в руках судьбы. Он думал, что совершает поступок… А на деле его лишь использовали в игре против меня.

— Его действия были направлены против государства!

— Ошибаетесь, мой милый. Вы, должно быть, никогда не влюблялись.

— Я влюблён, но не задумываясь пожертвовал бы своей любовью ради блага моего короля.

— Вы преданный друг, князь, — слабо улыбнулся король. — Но я предпочёл бы, чтоб вы задумались при этом. И почувствовали, что уходит от вас… Иногда это бывает страшнее смерти.

Чес непонимающе смотрел на него. Король покачал головой.

— Простите, я говорю вещи, не доступные для вашего понимания. Я слишком сильно скован со своим миром. Там немного другие ценности… Как вы думаете, о чём сейчас думает принц Элку?

— Он трясется от страха, — с презрением заявил Чес. — Линна жалел своего отпрыска, он не сделал из него солдата.

— Вам чуждо сострадание, князь?

— Сострадание к убийце, глупцу и трусу? Да!

— Вы слишком молоды. А я живу так долго, что стал сентиментальным… А, может, был таким всегда.

— Мой король и должен быть милосердным, — немного смущённо произнёс Чес. — В ваших руках судьбы народа, который так отличается от вашего. Но мне кажется, что осужденный преступник не заслуживает вашего сожаления. Он осужден и, следовательно, отвергнут. У него есть время побыть наедине со своим преступлением и осознать то, что его ждёт. Может, у него всё же хватит твёрдости встретить свою смерть достойно.

— Вы смелый балар и закалённый воин, — возразил король. — Вы знаете, что такое смерть. И ваш страх несравним с его, Вам не понять ту бездну ужаса, что открылась ему. Мои соплеменники понимают это. Даже осуждённый на смерть преступник у нас имеет право на сострадание.

— Осуждённый? У вас очень странный мир.

— Возможно, — король решительно поднялся. — Останьтесь здесь, а я пойду в темницу. Мне нужно поговорить с принцем Элку.

— Зачем? — воскликнул князь.

Король с сожалением взглянул на него и ответил:

— Я хочу уточнить некоторые детали его поступка. И забудьте то, что я вам говорил. Это всё неважно.

Он вышел из покоев и по потайной лестнице спустился вниз, в подземные казематы, где располагались темницы. Он иногда бродил здесь по узким коридорам, заглядывая в низкие душные камеры с поблескивающими цепями на стенах. Некогда переполненные, сейчас многие из них пустовали. Именно вид пустых камер согревал ему душу.

Охраны возле камеры не было. Никто и подумать не мог, что узника могут выкрасть. На этой планете освобождение государственного преступника считалось несмываемым позором для того, кто содействовал побегу. Дверь была заперта на простую задвижку. Король открыл её и вошёл в каменный мешок, где к низкому ложу был прикручен ремнями принц Элку. От его красоты теперь не осталось и следа. Его глаза были туманны и пусты. Маска страдания сковывала его лицо, и неясно было, что мучает его: страх или жёсткие ремни, впившиеся в израненное тело.

Король склонился над ним и ослабил путы, потом присел рядом и отвёл с лица молодого балара спутанный липкий локон.