Книга Диктиона. Пламя свободы, страница 158 – Лариса Куницына

— Как ты всё развернул! — усмехнулся Эдриол. — Думаешь, мне станет стыдно, и я уступлю? Или у меня взыграет гордость, и я кину свои отряды под твою руку? Ошибаешься. Я не увиливаю от войны. Может, мы станем тем резервом, который окончательно сотрёт с лица нашей планеты захватчиков. И тогда все узнают, что я не трус.

— Ты не трус, ты — предатель! — раздалось в тишине и все повернули головы в сторону Кирса. — Ты собираешься добить тех, кто уцелеет после кровавой битвы, в которой погибнем мы? Ты собираешься нажить славу на наших смертях? Твоя страна свободна от врагов, твои подданные защищены нами. Куда тебе рваться? Можно посмотреть, что будет дальше. Я знаю эту позицию. Я слышал о ней ещё в детстве. Пусть наши враги схлестнуться с нашими врагами. Кто-то погибнет, кто-то ослабеет, в любом случае мы в выигрыше. Это и есть позиция предателя.

— Ты говоришь с королём, — резко произнёс Кибелл, недовольно взглянув на сына.

— Ты дипломат, отец, — проговорил Кирс, поднимаясь с места. — Я восхищаюсь тем, как ты умеешь сохранять самообладание и вежливо просить там, где хочется сказать всё, что кипит в сердце. Я не умею так. Может, я научусь за те годы, что тебе предстоит носить корону Дикта, да будут они долгими и мирными. А пока… — Кирс медленно пошёл по залу в сторону Эдриола. — Пока я говорю, как умею. Я говорю не с королём, а со своим дядей. Я хотел поговорить с ним об этом раньше, но он не дал мне такой возможности, хоть и знал, что я здесь с вечера. Так вот, дядя… Я скажу тебе прямо, что ты сейчас вонзаешь нож в спину моего отца. Ты делаешь то, о чём мечтал долгие годы. Не засилье монахов беспокоит тебя, нет… Ты спокойно относишься к инопланетянам. Мой друг Тахо может подтвердить это. Да и какое тебе дело до них, ведь они знают о том, что ты запретил им появляться на твоей территории, и они уважают твой запрет, хоть когда-то наши люди, презрев даже не запрет, а уговор, взаимное соглашение всё же пробирались в Дикт, гадали, ворожили… и воровали. И бывало, даже убивали… тех же монахов. За что и получали по заслугам. Так что нечего выставлять их мучениками. Дело не в этом! Хоть вы и ненавидите монахов, не их отличие от нас лежит в корне твоих требований. Ты хочешь загрести жар чужими руками. Ты же знаешь, что выбирая между Сынами Аматесу и твоими конниками, отец, конечно, выберет своих боевых друзей и соратников, а не твои трудно контролируемые орды. А ты с видом оскорблённой добродетели отсидишься на наших землях, подождёшь, пока мы разобьём врага или погибнем, а потом уж по обстоятельствам… Нет, ты не трус. Ты именно предатель. Ты бросаешь нас в беде. Ты бросаешь моего отца, зовущего тебя братом, бросаешь меня, мою мать, мою сестру. Ты зовёшь нас родичами? Я избавлю тебя от терзаний. Ты мне отныне никто. Ты и твоё королевство не существуют для меня. В давние времена наш предок король Элаес провозгласил: кто не с нами, тот против нас. Это был жестокий принцип, необходимый для единства наших народов в тяжёлой борьбе. Сейчас его может провозгласить только король. Отец не сделает этого. Не хватало ещё тратить на вас силы, когда нам придётся скоро схватиться с куда более опасным противником. И я не стану говорить это, когда Аматесу возложит корону на мою голову. Потому что твои люди вовсе не обязаны быть умнее и честнее своего короля. Живите, и дай вам Аматесу долгих и счастливых дней. Только не зови меня больше своим родичем. Я не хочу напоминаний о том, что кровь связывает меня с предателем. Я остаюсь со своими братьями. Нам нужно готовиться к войне. И если вы не хотите быть с нами рядом, то убирайтесь из долины ко всем чертям! — его голос сорвался на гневный крик. — Это наша земля, а вы свою бросили беззащитной там, за последним Хребтом!