Книга Огни Хафельберга, страница 157 – Софья Ролдугина

Далеко впереди звучала музыка, тревожные органные переливы, утробный барабанный рокот и флейта, мелодия кошмара. А позади, отставая на полтора километра, за Марцелем кто-то шел, и его мысли были тусклыми и невзрачными, как блеска ржавой бритвы в мокром песке у моря. — Возвращаться нельзя. Марцель подумал, что так, наверное, чувствовала себя Даниэла Ройтер, когда поднималась выше и выше в горы.

Мелодия захлебнулась. Флейта на мгновение перекрыла остальные инструменты, и Марцеля вдруг озарило. — Кто бы это ни был, он, возможно, не станет нападать на меня в присутствии Рут. И вообще, она наверняка знает кучу коротких троп к городу, значит, выберемся. Марцель стиснул зубы и ускорил шаг. Еще через километр стало ясно, что тот позади догоняет. Солнце спряталось за седое облако, но легче не стало. Футболка стала мокрая от пота. Правда, и музыка Рут звучала ближе.

Кажется, только руку протяни и дотронешься до призрачных инструментов. Шепот ржавого разума за спиной двоился, как в горячке. — Я ведь успею, да? На опушку Марцель выскочил задыхаясь. Рут испуганно отшатнулась, едва не упав с качелей, выронила книжку, и он заполошно вскинул руки. — Спокойно, спокойно, это я, то есть… Рут, тут короткая дорога есть, нужно в город к людям, срочно, и тебе, и мне, за мной кто-то идёт с нехорошими намерениями.

Рут вскрикнула испуганно и тут же зажала себе рот ладонями. В её сознании вспыхнуло что-то, огонь, взрыв, и музыка оборвалась. Марцель на секунду застыл, оглушенный тишиной, а потом нервно обернулся. Преследователь. Преследователи были уже метрах в трехстах.

«Ну что за хрень!» — простонал он и уперся руками в колени, пытаясь выровнять дыхание. «Рут, вспомни, пожалуйста, любая дорога, только не та, по которой я пришел». Монахиня подхватила повязанный на веревку от качелей платок и рванулась к Марцелю, перешагнув через оброненную книгу, ухватила его за руку, сверкнула испуганными кошачьими глазами и потянула куда-то вправо, сперва вдоль опушки, а затем вглубь рощицы.

Едва поспевая за ней, Марцель прислушался. Преследователей было определенно двое. Чем-то вы мне знакомы, ребята. И вы точно не тот псих, к сожалению для вас. За свою панику, за ощущение загнанности и беспомощности и хотелось убить преследователей, медленно и мучительно, а потом положиться на Шелтона. В конце концов, это его работа, последствия разгребать.

Но Рут, рыжую Рут, у которой в голове звучала музыка, подставлять не хотелось. А времени оставалось мало. «Вот чёрт! Бегут, кажется! Рут, прячься! Чёрт, ну быстрее! Давай туда!» И Марцель по-простому отпихнул её стропы к оврагу под защиту густого куста бузины. Эхо двух разумов слышалось теперь совершенно явственно, и это знание одновременно успокаивало и пьянило, как кружка глинтвейна.

Рот кривила злая улыбка. — Не вздумай высовываться, пока я не скажу. Не беги, не кричи, вообще притворись тряпкой, ясно? Монахиня кивнула. Губы у нее дрожали, а лицо было белым-белым. — Ну, вот и молодец. Рут тихо всхлипнула и сползла во вражек. Марцель выпрямился и зашагал обратно по тропе, навстречу преследователям. Они появились спустя полторы минуты. Двое неопределенного возраста мужчин, смутно знакомых по короткому пребыванию на базе шельдерфцев.

Светлые волосы, короткие стрижки, серые глаза. Один в плечатой фермерской рубашке, другой в футболке с фотоаппаратом на шее, как турист. Оба остановились ровно за 20 метров, как будто наткнулись на невидимую стену. Заулыбались одновременно и на показ дружелюбно, но напряженный металлический звон в мыслях только усилился. Преследователи боялись телепата и одновременно были уверены в собственной неуязвимости при условии соблюдения каких-то правил.