Онлайн книга «Огни Хафельберга»
|
Шел дождь. Настырная кошка сопела в ухо и щекотала жесткими усами. Мокрая одежда липла к коже. Ветер, гуляющий по открытой платформе, кажется превращал ткань в ледяную корку. Анимение потихоньку расползалось из закоченевших ступней ладоней по всему телу, словно кровь заменялась постепенно фреоном. Когда холод достиг груди, Мартель закрыл глаза и погрузился в темноту. — Прости меня, пожалуйста, прости! Реальный мир ворвался в его сон потоком обжигающей горячей воды. — Открой глаза, я знаю, что ты очнулся. Стоило Марселю разомкнуть губы и попытаться хоть что-то сказать, как его опять размаху окунули в воду. Затылок ударился обо что-то твёрдое, и воздух разом выбило из лёгких. Но прежде чем Марсель захлебнулся, за вихры его на макушке дёрнули наверх, как морковку из грядки. За раздирающим грудь кашлем он не сразу осознал, что бедного телепата никто топить не собирается. Огромная ванная в доме Вальцев, знакомая розово-голубая плитка на стене, пластиковая ширма душевой кабины, злой как черт Шелтон, все в той же белой водолазке для особых случаев. — Нет, топить меня все-таки будут. Вижу у тебя в глазах тень мысли, — холодно произнес стратег. — К сожалению, только тень. Марселю показалось, что ледяной океан из разума напарника потихоньку перетекает в ванну. Глубина в полметра сразу показалась ужасно опасной. — Ха! Ты… Ты меня нашёл, да? — Как видишь. Убедившись, что телепат способен прямо сидеть, не сползая под воду, стратег отстранился. Как ты думаешь, о чём сейчас пойдёт речь? Воспоминания, слегка поблегшие из-за экстремального пробуждения, сжали горло стальной рукой. — Он убил её, Шелтон! Он… — Нет, не об этом! — повысил голос стратег, и от него пахнуло такой всепоглощающей яростью, что Марцель инстинктивно отшатнулся, теряя равновесие, и опять нахлебался воды. О твоем поведении на вечеринке! Ты хоть понимаешь, что наделал? Ты вообще хоть изредка задумываешься, что творишь? С каждой фразой голос его звучал тише, каждое слово будто вбивало раскаленный гвоздь в позвоночник. Ты просто используешь людей, поддаешься порыву и внушаешь большим чёрт знает что, снимаешь естественные запреты и никогда не думаешь о том, что это за собой повлечёт. — Я думаю, я думал, что Рут будет хорошо. Из-за меня её сожгли заживо. Шелтон, я… — Заткнись и дослушай. Кстати, это вторая твоя проблема — ты не умеешь слушать. Больное колено подогнулось, и Шелтон едва успел сесть на табуретку рядом с ванной. На окипенно-белой водолазке среди пятен от воды выделялись несколько блеклых розоватых мазков, на плечах и в районе горла. Уже долгое время я смотрю на твои идиотские выходки сквозь пальцы. Видимо, зря, потому что чувства меры у тебя отсутствуют напрочь. Ты не знаешь, когда стоит остановиться, а ведь есть области, в которые вмешиваться нельзя. Ты ведь сам на своей шкуре испытал, что посягательство на разум и свободу воли, много хуже убийства, больнее. Марцель почувствовал, как его вновь начинает постепенно накрывать онемение, но уже другого рода. Теперь оно шло не от холода, а как будто вырастало изнутри. — Почему за попытку изменить судьбу всегда наказывают не тех, кто виноват? На платформу первым должен был подняться я или мы вместе? — Если ты про Ирен… — Да, я о ней. Бледное лицо Шелтона напоминало сейчас венецианскую фарфоровую маску. |