Книга Кофе и полынь, страница 74 – Софья Ролдугина

Надо ли говорить, что Мирей был в восторге?

— О, какая женщина! Она ходила туда-сюда и бормотала заклинания. А это её варево из копчёных рёбер? Его же есть невозможно, рот горит! — с восхищением живописал он последствия стремительной атаки из Смоки Халлоу, когда мы также пришли его навестить. — Она и вправду колдунья?

— Скорее, гадалка, хотя колдовское искусство ей не чуждо, — с улыбкой подтвердила я.

Представление, которое устроила Зельда, явно взбодрило Мирея лучше, чем визит доктора, и изрядно прибавило сил. А может, дело было в приправах для супа: мы в «Старом гнезде» не раз замечали, что, скажем, кофе с перцем и солью отлично справляется не только с лёгкой простудой, но и с осенней хандрой.

— Очаровательно! Колдунья! — и Мирей мечтательно закатил глаза. А потом вдруг посерьёзнел: — Постойте-ка, друзья, её фамилия, кажется, Маноле? Почему она мне знакома? — Он быстро взглянул на меня. — Я такой рассеянный, но… Но разве она не точь-в-точь как у вашего водителя в бегах?

— Разумеется, — кивнула я, пропустив возмутительное «в бегах». — Ведь это его матушка.

Лицо у Мирея вытянулось.

— О. Вот как. Кель сюрприз… А он знает, что она, м-м…

— Помогает вам?

— Нон, нон! Что она, м-м, вот эти сверхъестественные деяния…

— Ах, конечно, — ответила я. И с удовольствием добавила: — Он ведь и сам колдун.

— Надеюсь тогда, что он великодушен и незлопамятен, — совершенно поник Мирей.

Мэдди, которая молча наблюдала за нами, хихикнула; Я же только вздохнула: какие бы страхи не терзали человека, смеяться над ним — жестоко. И к тому же у Мирея после встречи с Валхом были все основания бояться колдунов, тем более тех, которых он лично дразнил долгие месяцы подряд.

— Вы под защитой мой семьи, — сказала я, поднимаясь и накидывая на плечи шаль. — Пусть сейчас она не слишком велика и далеко не так влиятельна, как, предположим, пятьдесят лет назад, но и я сделаю всё, чтобы защитить своих людей. Даже обращусь за помощью к колдунье-гипси, если понадобится. Так что спокойно отдыхайте и набирайтесь сил, мистер Мирей; в кофейне вас ждут и желают вам скорейшего выздоровления. А тот, кто посмел вам навредить, поплатится за это, и не имеет значения, что он сделал: навёл на вас морок, наслал кошмары или попросту попытался отравить.

На этой ноте мы расстались.

Утром Зельда снова навестила его, чтобы проверить свои обереги и заодно приготовить завтрак, а после отправилась прямиком в «Старое гнездо» — и не с пустыми руками.

— Ровно полдюжины, — сказала она, передавая мне мешочек, в котором было сразу несколько подвесок-узелков, сделанных, кажется, из конского волоса и из красного шнура. — Там внутри у каждого оберега — стеклянная бусина. Если она разобьётся или треснет — знать, точно было недоброе колдовство. Я с Яном на болота пойду и в пустоши, наберу там нужных трав, высушу и заговорю — а потом смешаю с воском и сделаю свечи. Там, где такая свеча горит, никакое зло не пройдёт.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я. — Если в моих силах как-то вас отблагодарить…

— Лайзо привет от меня передай, — буркнула Зельда, отворачиваясь, и оправила на плечах бхаратский платок — тот самый, который я подарила ей недавно. — Нет, не передавай! Передумала. Я ж на него крепко осерчала. Очень крепко!

— Хорошо, — улыбнулась я. — Передам.