Книга Пока любовь растворяется в воде, страница 137 – Фульвио Эрвас

Стуки резко затормозил. Аиша показала пальцем туда, где тропинка совершала крутой поворот.

— Там! — глухим голосом произнесла девушка.

Полицейский, будто чемпион по бегу, добежал до места за считанные секунды. Инспектор увидел верхний край колодца. С него сняли только первое, возвышающееся над землей цементное кольцо, остальная часть резервуара оставалась в почве.

— Там! — повторила Аиша, которая видела Мадонну, а возможно, и не только ее.

Стуки подождал, пока специалисты определили точное местоположение тела, а затем встал позади экскаватора, словно за катафалком. Машина снимет только верхний слой земли, потом наступит очередь команды копателей.

Когда экскаваторщик завершил свою часть работы, двое совсем молодых парней спустились в яму, двигаясь, как заметил Стуки, с чрезвычайной деликатностью. «Все-таки, среди молодежи иногда попадаются и нормальные люди», — подумал инспектор. Он наблюдал, как с лопат копателей падали комки земли, сначала светло-серые, а потом более темные. Комиссар Леонарди и агент Ландрулли молча стояли возле ямы.

Стуки знал, что тело Аличе уже видоизменилось, превратившись в прах. Таков круговорот веществ в природе: минеральные соли обогащают почву. Растворимые в воде, как самые обыкновенные соль и сахар.

Когда один из копателей закричал, что видны кости, и все бросились к яме, Стуки развернулся и медленно пошел прочь. Настало время Аличе наконец обрести покой. И ему, Стуки, тоже был необходим отдых.

Леонарди выслушал признание Беатриче Бельтраме. Твердым и ясным голосом женщина рассказала о том, как все произошло. О том, как она пыталась уговорить Аличе вернуться домой. О своем страхе навсегда остаться один на один с сумасшедшей матерью. И о двух нечаянных выстрелах из отцовского пистолета. Беатриче понятия не имела, что пистолет был заряжен, уверенная в том, что ее мать не держала бы в доме боевое оружие.

— Моя мать не должна была хранить в доме заряженный пистолет! — выкрикнула женщина в ярости.

Если у тебя осталась хоть капля любви ко мне… ты не выстрелишь.

Если у тебя осталась хоть капля любви ко мне… останься.

Если у тебя осталась хоть капля любви ко мне… ты позволишь мне уехать.

Если у тебя осталась хоть капля любви…

— Ее пальцы сами нажали на курок.

— Как это — сами, Ландрулли?

— Аличе боялась своей сестры больше, чем смерти. От этого Беатриче буквально потеряла разум. Это и есть сила зла, инспектор.

— Зла? Ты говоришь, зла? — не выдержал Стуки. — Зло — это пепел, оставшийся после того, как были сожжены все мосты. Оно создано из проблем, которые человек больше не в состоянии разрешить.

По словам Беатриче, причиной, по которой ее сестра хотела все бросить и начать жизнь заново, был совсем не экзистенциальный кризис и не какой-то мистический опыт. Аличе досконально изучила окружавших ее людей и решила, что хочет сама выбирать, с кем ей жить.

— Аличе Бельтраме не собиралась ни в Меджугорье, ни в другое святое место, как думали вы, инспектор.

— Нет?

— Кажется, она направлялась в крошечную деревушку во Франции, но я еще не выяснил, куда именно.

— Понимаю. Работая над подготовкой своих эксклюзивных религиозных туров, синьорина Бельтраме имела возможность поближе познакомиться с такими местечками, где люди жили просто и неторопливо.