Книга Пока есть просекко, есть надежда, страница 112 – Фульвио Эрвас

Стуки не был полностью убежден в том, что именно страх показаться смешным побудил Анчилотто поручить исполнение организованного им преступления другим людям, вместо того чтобы совершить его самому, что он, без сомнения, был в состоянии сделать. Может быть, граф считал инженера недостойным умереть от руки благородного человека? Скорее всего, его привлекала идея, что в городе еще очень долго и шепотом будут рассказывать о том, что граф Анчилотто учинил перед уходом. И, переходя из уст в уста, история будет расширяться и расти от добавления новых подробностей, совсем как рыба, пойманная рыбаком, добыча, подстреленная на охоте, грибы, собранные грибником. Следуя по невидимой дороге, вымощенной воспоминаниями, постепенно стерлась бы память о его смерти и остался бы миф о человеке, который сделал три выстрела, будучи уже мертвым. Так ли это? Все возможно, когда дело касается людей.

Стуки чувствовал, как ремень мотоциклетного шлема сжимает ему горло. По левой стороне он заметил указатель дороги, ведущей к средневековому замку. Там инспектор остановился, припарковав свой мотоцикл прямо у старинных ворот. Затем он медленно обогнул стены замка и пошел по дороге, которая вела в тени каштанов и акаций то вверх, то вниз по холмам. Тропинки разбегались в разные стороны. На виноградниках еще шел сбор урожая. Тракторы, груженные отяжелевшими гроздьями, двигались, раскачиваясь между рядами, медленно, словно крестный ход.

Инспектор дошел до виллы графа Анчилотто и нажал на звонок рядом с калиткой. Селинда Салватьерра, расположившаяся в шезлонге недалеко от входа, жестом пригласила его войти. Без лишних слов Стуки сообщил женщине, что через несколько дней ей нужно будет забрать лабрадора графа из ветлечебницы в Тревизо. Собака чувствует себя лучше, и самое время ей вернуться домой. Селинда пообещала, что сделает это. Стуки попросил разрешения осмотреть винный погреб. Женщина сначала засомневалась, но потом поняла. Молча она сделала инспектору знак следовать за ней. Из большой пустой комнаты на первом этаже они спустились вниз по лестнице. На этот раз дверь погреба была не заперта. Синьора Салватьерра распахнула ее и включила маленькую желтую лампочку.

Первое, что увидел Стуки, – четыре красивых крутых каменных ступени. Затем взору инспектора открылась секретная, совершенно уникальная библиотека господина Анчилотто с покрытыми пылью бутылками вина вместо старинных фолиантов. Мужчина обратил внимание, что пахло здесь по-особенному. Трудноопределимая смесь ароматов: едва уловимый запах плесени и другой, слегка сладковатый, с нотками ванили и миндаля. Так пахнет воздух, насыщенный старыми воспоминаниями. С самого начала и до конца, от альфы до омеги. Альфа – это корень в почве, набухшая почка и цветок, а омега – долгожданные праздники с танцами в чанах, босые ноги давят виноград, капает сусло, течет виноградный сок… Возвышенности, впадины, равнины, вулканическая пыль, камни и туманы. Омега – это ритуал, опьянение временем, рождающим живительную влагу.

У инспектора возникло быстрое и яркое ощущение, что в этом множестве бутылок, отправленных на покой, как солдаты в культурной войне, были заключены не просто алкогольные напитки, а духи тысячи земель, мириады легенд и все прошлое, сконцентрированное за пределами человеческого разума.

– Что мне предскажет вино графа Анчилотто? – произнес Стуки.

Он приблизился к полкам. Коснулся пальцами нескольких сосудов, будто читая избранные главы некоего повествования. Взял одну из бутылок винтажного вина^[37]. На стекле было выгравировано: ad maiora.

Инспектор улыбнулся. Чуть-чуть, словно застенчивый ребенок.

Ad maiora, граф!