Онлайн книга «Дебютная постановка. Том 1»
|
– В детсадовском возрасте – нет, конечно, но меня из садика приводили домой где-то в семь – в начале восьмого, никаких гулянок. Ужин, мультики по телику, книжка с картинками, а в девять укладывали спать. В выходные родители куда-нибудь водили иногда, в парк, например, на аттракционы или еще куда-то. Эту часть своего бытия я помню не очень отчетливо. А как только началась школа – тут и свобода началась. Уроки заканчивались рано, родителей дома нет, так что футбол с пацанами, казаки-разбойники, войнушки – в полный рост. В целом муж Каменской рассказал примерно то же, что и она сама. Единственным исключением оказались мальчишки постарше, которые задирали младшеклассников, отвешивали им тумаки, а порой и отбирали мелочь, нужную им для всяких денежных игр вроде «пристеночка» или для покупки самых дешевых сигарет. Девочек не трогали, и эта неприглядная сторона детской жизни проходила мимо них. «По две в одни руки» профессора Чистякова отчего-то не устроило. Он расположился на диване, налил себе чаю в огромную полулитровую чашку с ярким рисунком и принялся поедать пирожные одно за другим, попутно предаваясь воспоминаниям о годах, когда им с Каменской было по семь-восемь лет. Петр слушал, как Анастасия Павловна и ее муж рассказывали о соседях, постоянно ходивших друг к другу в гости, о застольях на Восьмое марта, Первое мая и Седьмое ноября, не говоря уж о днях рождения и, разумеется, встрече Нового года. О том, как собирали макулатуру и металлолом и соревновались сначала между “звездочками”, а позже – между пионерскими отрядами. О том, что очень любили ходить с родителями на первомайские демонстрации, потому что в эти дни на улицах продавали «раскидайчики», воздушные шарики и яркие бумажные цветы и жизнь становилась разноцветной и праздничной, все улыбались и готовились к обильному многолюдному застолью с тостами, песнями и шумными разговорами. Петр слушал и приходил к выводу, что те годы были веселыми и беспроблемными, радостными и легкими. Дружба большими компаниями, теплота в отношениях, доверие и взаимная поддержка. Чувство локтя и точное знание, что рядом всегда находятся люди, которые помогут в случае нужды. Уверенность в завтрашнем дне, возможность с большой долей определенности планировать свое будущее. Хотя по рассказам Губанова этого не скажешь. Наверное, дело в том, что для Каменской и ее мужа это было детство, а какие в детстве проблемы и тяготы? Живешь на всем готовом, трудных решений не принимаешь, о будущем не беспокоишься. Для Губанова вторая половина шестидесятых выглядит совсем иначе, ведь ему было уже за тридцать. Служба, карьера, семья, подрастающий сын, стареющая мать… Сложности на работе, кадровые перестановки, смена руководства, новая ведомственная политика, неясные перспективы… * * * Поздно вечером от Каменской пришло сообщение: «Будет минутка – позвоните, я не сплю до 24. Или завтра утром до 8:30». Петр посмотрел на часы – без четверти двенадцать ночи. Хорошо, что успеет! Ждать до утра не хватило бы терпения. – По Садкову я расставила сети, будем надеяться, что завтра-послезавтра будет какой-нибудь результат. Зато мы нашли вам судью, который вел процесс по делу Лаврушенкова. Он был председателем Мособлсуда и сам слушал дело. Петр ушам своим не поверил. Если Каменская права и судье в 1966 году было не меньше пятидесяти лет, то сколько же ему сейчас? Больше ста? Невероятно! |