Книга Сиделка, страница 77 – Джой Филдинг

– Нет никакого беспокойства, – возразила она. – Это как раз входит в мои обязанности. – И сиделка улыбнулась. – Могу я повесить ваше пальто?

– Не стоит. Положу его здесь. – Я похлопала ладонью по подушке дивана.

– Как скажете. – Элиз посмотрела на отца. – Еще раз простите, что прервала. Продолжайте.

– Секундочку, – произнес отец, пока она не успела выйти. – Джоди, мне кажется, ты должна извиниться перед Элиз.

– Что-что?

– Вик, в этом нет необходимости, – возразила Элиз.

– Определенно есть.

– Твоя дочь совершенно права. Что бы она ни хотела с тобой обсудить, меня это не касается. Я не имела права спрашивать.

– Никакого разговора не будет, пока Джоди не извинится, – продолжал настаивать отец.

«Ого!» – подумала я, разрываясь между негодованием из-за ослиного упрямства отца и восхищением манипулятивными навыками Элиз. Часть меня хотела встать и уйти; другой хотелось остаться и посмотреть, что будет дальше.

– Простите, если вам показалось, что я нагрубила, – начала я, снимая пальто и кладя его на диван рядом с собой.

– Разве это извинения? – проворчал отец. – Не извиняйся за то, что подумала Элиз; извиняйся за то, что сделала сама.

– Простите, если нагрубила, – сразу сказала я как можно искреннее.

Кажется, я потихоньку училась замечать безнадежные ситуации.

– Извинения приняты, – кивнула Элиз. – А теперь я схожу за горячим шоколадом.

– Никакого горячего шоколада, – заявил отец. – Джоди не нужны лишние калории. Мы просто продолжим разговор.

Я сделала глубокий вдох, стараясь не расплакаться, пока Элиз не покинула гостиную. Только когда она ушла и я убедилась, что смогу говорить не расплакавшись, я снова взяла слово.

– Так вот, – произнесла я, словно нас никто и не прерывал. – Стефани заходила сегодня с утра и спрашивала, не заинтересован ли ты в продаже дома. Судя по всему, у нее есть потенциальный клиент…

– И ты купилась? – спросил отец с издевкой.

– В каком смысле?

– Нет никакого клиента! И ты должна это знать. Только не говори, что никогда сама не пробовала такую уловку. Неудивительно, что Стефани всегда приносит более высокие комиссионные.

– Вряд ли она просто закидывала удочку. Я действительно думаю, что у нее есть на примете человек, заинтересованный в покупке дома.

– Брось! Старый трюк: забрасываешь мысль о продаже в голову человеку, который и не думал этого делать. А когда идея заброшена, у домовладельца в глазах начинают крутиться значки доллара, и он вдруг решает, что очень заинтересован в продаже.

– А ты заинтересован?

– В продаже? Не глупи.

Я назвала цену, которую готовы заплатить клиенты, и подчеркнула:

– Чертовски выгодное предложение.

– Правило номер один: предложения не существует, пока оно не изложено на бумаге. Это тебе тоже следовало бы знать.

– То есть если покупатели сделают письменное предложение, ты будешь готов его рассмотреть, – уточнила я, не обращая внимания на оскорбление.

– Ни за что.

– Ради бога, почему?!

– Я прожил здесь почти пятьдесят лет. Это мой дом, и я не собираюсь его покидать. Разговор окончен.

– Ты купил жилье, когда был молодым человеком с растущей семьей. Все изменилось. Тебе скоро восемьдесят. Мама умерла. И дом слишком велик, чтобы ухаживать за ним в одиночку. Ты сам это понимаешь.

– У меня есть Элиз, – уперся папа.

– Которая и сама не юна. Как думаешь, долго она еще сможет следить за хозяйством? Что будет, если Элиз уйдет?