Онлайн книга «Когда трещит лед»
|
– Немедленно нож. Самый острый, что есть. И водки. Найди что-то вроде жгута и подготовь иглу с крепкими нитками. Алекс метался по комнате, пытаясь обеспечить новоявленного гостя таким необычным набором, пока тот, ругаясь что есть мочи, скидывал куртку и размещал прямо на столе какого-то рыжего зверя. Зверь был то ли в отключке, то ли неживой. Похож на лису, но вроде не лиса. А бородач был рослый, мускулистый и неразговорчивый. Через полчаса, перенеся прооперированного спящего зверя со стола на сооруженную из простыней лежанку, непрошеный гость молча взял чашку и налил в нее оставшуюся после дезинфекции раны водку, выпил и опустился на стул. Алекс сел напротив и тоже налил себе из этой же бутылки немного. К спиртному он относился спокойно. Но в этот момент чувствовал почти потребность сесть за стол с этим странным человеком, ворвавшимся в его мир. – Он будет в отключке до утра. Утром приду и сделаю все, что надо. Твари! – Подожди-ка. Ты хочешь сказать, что оставишь эту лису или не пойми кого у меня?! – Ну не потащу же я на себе этого красного волка, – и он многозначительно посмотрел на собеседника, – два километра после операции… – Ты оставишь у меня ночевать раненого волка?! – Он не проснется, пока я не приду. И это скорее волчонок, чем волк. Но чтобы ты понимал: взрослый красный волк и с тигром справиться может. А этот сдуру в капкан попал. Хотя красные волки практически никогда не попадают в западню. Так что лишний раз старайся не раздражать зверя. – Незнакомец усмехнулся. А потом, немного помолчав, протянул руку хозяину дома: – Захар. – Алекс. Захар кивнул и быстро вышел из дома, растворившись в лесах Сибири. Привычный мир Алекса, только-только достигшего какой-то внутренней гармонии, опять трещал по швам, словно устраивая перекличку с треском ледяного озера. А в углу на полотенце тяжело дышал раненый зверь. Несколько раз Алекс подходил к нему, но ничем не мог облегчить состояние одурманенного каким-то препаратом волчонка. Рыжая шерсть сбилась, тело подрагивало, лапы поджаты под животом. Зверь так и не проснулся до самого восхода солнца. Захар вернулся, как и обещал, утром. Осмотрел раны. И сказал, что какое-то время волчонка придется подержать в хижине, пока тот не восстановит силы и не сможет ходить. – Редкий зверь. В Красную книгу занесен. А эти твари капканы ставят. Лиса, скорее, переломает себе лапу, перетрет кожу и уйдет из капкана. Потом, правда, и погибнуть может. А волк – нет. Попал – значит, попал. Но этого мы с тобой спасли. – Ты оперировал кухонным ножом так, словно всю жизнь это делаешь. Захар промолчал. – Кофе есть? – Есть, садись. Пили молча. И вдруг Захар спросил: – Почему у нее нет лица? – Потому что я не могу его нарисовать. – Красивая. – Красивая. – Тогда почему ты сидишь здесь в тайге? – Это сложная история. – Нет в мире ничего проще этих ваших сложных историй. – А откуда ты сам здесь? Захар долго не отвечал. Молча пил горячий кофе маленькими быстрыми глотками. Потом поставил кружку на стол. – У меня на операционном столе человек умер. Девушка. Молодая, почти ребенок. Шестнадцать лет. Разбирательство шло год. Суд меня оправдал, но я больше не могу оперировать. Когда подходил к очередному пациенту, не видел ничего, кроме глаз ее матери. Вот и решил уехать сюда. |