Онлайн книга «Русский пасодобль»
|
– Тогда зачем ты заставляешь отца так волноваться? У меня больное сердце. И вообще переключайся на видео. Эстер вздохнула и быстро выпрямила спину, в тот момент как она нажала на кнопку видео, на ее лице уже была уверенная улыбка: – Привет, я же говорю, что со мной все хорошо. – Из-за чего ты так волнуешься? – С чего ты взял, что я волнуюсь? Что ты себе напридумывал? – Эстер, девочка, у тебя выступили розовые пятна на груди, твоя улыбка меня не обманет. – Можно ли от тебя что-то скрыть? – Мои сотрудники уверены, что нет. Выкладывай, что случилось. – Обычные рабочие вопросы. Простая налоговая проверка, но волноваться не о чем. – Сразу после отравления в кафе и предписания санэпидемстанции? – Думаю, они не связаны между собой. – А как дела с реконструкцией усадьбы? – Здесь полный порядок, правда. – Точно? –Точно. Лучше расскажи какие у вас новости, чем мама занимается? – Мама нашла последнюю часть дневника Аннушки, которую мы никак не могли отыскать. Только представь, тетрадь каким-то образом оказалась внутри старого пианино. Эстер прикрыла глаза и представила княжну Анну в лучах яркого полуденного солнца, проникающего сквозь не закрытые ставни за старинным пианино цвета орехового дерева. – Она любила свой инструмент и могла часами сидеть за клавишами. Возможно, тетрадь завалилась, когда настраивали пианино в последний раз. Как вы ее нашли? – Мама сказала, что прошло столько времени после смерти Аннушки и в нашем доме больше никто не играет на инструменте. Она решила брать уроки фортепиано. И уже разучивает ту самую мелодию, которую твоя бабушка могла играть часами без остановки. – Я помню эту музыку. Под нее всегда хочется танцевать Ты не знаешь как эта мелодия называется? – Нет, но я могу посмотреть в нотах. Когда твоя мама садится заниматься, я каждый раз радуюсь, что уроки фортепиано длятся у нее только час, а вот кисточка с красками звуков, к счастью, не издают. Оба рассмеялись и Эстер слегка повеселела: – Сделай мне сканы дневника и пришли. Я скоро закончу читать расшифровку тех частей, что привезла с собой. После звонка Эстер набрала Андрея, но снова наткнулась на холодную автоматическую запись о том, что абонент вне зоны действия. Чтобы отвлечься она решила переключиться на чтение дневников Анны. Пухлый конверт содержал привычный набранный на компьютере текст, но вверху страницы размашистым почерком Кириллы Петровича была сделана небольшая приписка: “Дорогая Эстер, полагаю, что в дневнике отсутствует довольно большая часть записей и дальнейшие события, до начала волнений, представляются неясными. Но, основываясь на предыдущих текстах и последующих, могу предположить, что княжна была очень счастлива в то время со своим женихом. Следующие записи относятся сразу к периоду смутных событий. Октябрь 1918, Париж Я снова веду свой дневник, чтобы не сойти с ума от боли и одиночества. Мне кажется, это все происходит не со мной. Весь прошлый месяц я была очень больна и почти ничего не помню, но мадам Мари, с которой я познакомилась в пути, заботилась обо мне. Она не знала, что ее труд был не нужен и я сама хотела умереть. Но зачем-то меня спасли. Июль стал страшным месяцем. Стояла такая нестерпимая жара. Я давно поняла, что Андрей не сможет смириться с тем, что произошло. И хотя, в нашей усадьбе пока еще было довольно терпимо, со всех уголков страны приходили страшные вести. Многих знакомых в столице арестовали, другие бежали заграницу, кто-то, как мы, пытался выжить в своих сельских усадьбах. Больше не было речи о сохранении привычного образа жизни, теперь все чаще мы говорили о том, что нужно просто выжить. |