Книга Стамбульский ветер, страница 104 – Алеся Кузнецова

Я не ответила. Просто посмотрела на него так, будто могла все сказать без слов и мы оба знали: теперь между нами не останется ни одной стены.

Он прижал меня к себе и я услышала, как у него дрогнул голос:

– Beaujour, моя Даша. Мы дома.

Мы все еще стояли у распахнутой двери, когда кто-то тихо постучал со стороны террасы.

– Господа влюбленные! Можно? – раздался мягкий высокий голос. Кемаль. Он стоял с подносом: две чашки кофе, тарелка с фруктами и горячая турецкая лепешка.

– Если вы не возражаете, я решил, что вам нужен завтрак. Ну и… контроль ситуации, – он подмигнул Эмину. – Я рад, что для столь эпичного воссоединения вы выбрали мой отель. Двери дома Кемаля всегда открыты для друзей.

Я хотела что-то ответить, но рассмеялась раньше слов – просто тихо, по-детски, уткнувшись Эмину в плечо.

– Спасибо, Кемаль. Как всегда вовремя. – сказал Эмин, забирая поднос. И словно в шутку нарочито громко шепнул:

– Исчезни немедленно!

Кемаль окинул нас долгим взглядом и хмыкнул:

– Двадцать лет вы оба делали вид, что у вас все под контролем. Друзья и существуют для того, чтобы в нужную минуту оказаться в нужном месте и сделать пару правильных действий. – Кемаль ловко подхватил массивный ключ от двери между номерами и сунул себе в карман:

– Приятного отдыха в лучшем отеле города!

Когда дверь между нашими номерами окончательно растворилась в цветах и солнечном ветре, казалось, мы успели выдохнуть все за двадцать лет. Но этот выдох не был вечным.

Все началось с телефона. Я набрала Тимура сразу после того, как Кемаль ушел. Я еще не готова была рассказать ему правду об его отце, но мне нужно было просто услышать голос сына, знать, у него все хорошо. Но звонок сбросили. Второй – гудки и снова тишина. На третий я уже почти не слышала, как Эмин за моей спиной тихо говорит что-то про кофе и погоду. Мои мысли были снова в Москве рядом с сыном.

– Он сбросил, – сказала я, глядя на то, как ветер перебирает зеленые листья лианы, усыпанные нежно розовыми цветками.

– Возможно, он просто не может сейчас говорить, Даша. Он взрослый парень. У него могут быть свои дела. Знаешь, это так необычно вдруг понять, что где-то у тебя есть взрослый сын.

Я отвернулась к морю – не от Эмина, а от мысли, что через секунду могу расплакаться.

– Я двадцать лет жила с этим знанием. Для меня это не вдруг, Для меня это каждую ночь и каждое утро. Я всегда боялась, что однажды ты узнаешь и не простишь. И я всегда боялась, что однажды узнает Тимур.

Я снова нажала вызов – пустые гудки и автоответчик.

– Вчера вечером я списывался с ним, у него все было в порядке.

– Что он тебе написал? Покажи мне. Вдруг это что-то важное?

Эмин достал телефон, полистал переписку и открыл чат с Тимуром.

Обычные фразы, ничего необычного и вдруг я увидела фотографию – молодой Эмин, так похожий на Тимура в этом возрасте, стоял на фоне большого дома со смуглым мужчиной.

– Что это ? – почти вскрикнула я.

– Это дом, где я вырос и мой отец. Ты же должна помнить это место. Мы летали с тобой тогда… перед тем как … в общем, ты поняла.

– Эмин, я не понимаю… зачем ты отправил ему эту фотографию? – я впивалась глазами в текст простых сообщений, пока не нашла главное.

Тимур сам попросил Эмина прислать фотографию его отца. Это должно было что-то значить. Понял ли мой сын, что старый Тахир, отец Эмина, на самом деле его собственный дед. Почему он попросил прислать эту фотографию?