Книга Стамбульский ветер, страница 98 – Алеся Кузнецова

Она молча кивнула и отвернулась к окну.

На стекле в свете включенной лампы было отражение нас обеих. Две взрослые женщины, пережившие свою молодость в разных иллюзиях. Я больше не злилась. Только смотрела на эту сцену, как на кадр фильма, финал которого я уже предполагала. И, пожалуй, впервые была готова отпустить прошлое.

Я снова взяла чашку и покрутила в руках.

– Ты хоть представляешь сколько стоят эти чашки? Уверена, что ты не удосужилась посмотреть ни на клеймо на обратной стороне, ни загуглить стоимость.

– Нет, не знаю, конечно. Мне просто очень нравится этот сервиз. Во-первых это память о Кирилле Павловиче, а он был неслучайным человеком в моей жизни, и мы действительно дружили. А во-вторых это подарок от мамы.

– В смысле "от мамы"? Мама у тебя умерла еще в детстве, а такие сервизы стали выпускать только в последние годы. И я сама видела как он входил в твой подъезд с этим подарком. Потом у Тимура спросила, он все подтвердил. Тимур в этом вопросе был моим союзником, ему, как и мне, не нравилось внимание шефа к тебе.

Я достала с полки журнал и открыла на колонке редактора. Провела ладошкой по глянцевой бумаге:

– Это моя мама. Прости, что тоже не говорила тебе всей правды. Она не умерла. Но это долгая история. Она дружила с Кириллом Павловичем, у них в молодости была одна компания, они вместе читали стихи и пели песни под гитару на квартирниках в Питере.

– Что?! С Кириллом? С Кириллом Павловичем?!

– Он же не всегда был директором, у него тоже была молодость.

Я собиралась уже отнести чашки в мойку, но вдруг спросила:

– Как Павлик узнал?

– Он не знает про Кирилла.

– Тогда не понимаю.

Лариса снова взяла в руки результаты теста ДНК Тимура и покрутила в руках:

– Небось Дима подарил.

– Да, на день рождения.

– Дурацкий подарок. Как вообще такие вещи можно дарить?!

Я внимательно посмотрела на Ларису:

– Твоим девочкам он тоже подарил?

– Идиот! И он и его подружка недоделанная! Надо же, увлеклись генеалогией, вот бы своей и занимались. Так нет, надо всем в районе этот дурацкий тест подсунуть!

– Я никогда даже подумать не могла…

– Что рыженькие веселенькие девочки-хохотушки не могут быть дочками угрюмого долговязого Павлика?

– Правда, никогда. Как он?

– Плохо. Сказал, что лучше бы я его убила. А теперь он жизнь прожил и оказывается, у него нет детей. Ничего нет.

Кофе остыл окончательно. Город за окном шумел гудками машин и троллейбусов. Лариса сидела за моим столом, сушила волосы моим феном и держала в руках мою чашку. Но я знала – она больше не зайдет туда, где было мое сердце. Дверь открылась только для человека, который попал в сложную ситуацию. Для подруги она закрылась навсегда. А я открывала для себя новую дверь и пока не понимала, что меня ждет за ней.

Мне пришлось купить новый чемодан. Старый увез Тимур, когда вывозил вещи Милены. Я даже не спросила – вернут его или нет. Пусть остается там, где и все то, что мы вычеркнули из дома и своей жизни. Чемодан закрытой главы, назвала для себя его я и пошла выбирать другой.

Этот новый – мой. Чистый, без чужих отпечатков. "Белый, непрактичный", —как сказал бы мой отец, "слишком яркий", – сказала бы его Люба. „Вульгарно яркий“, – фыркнула бы Лариса. Но сейчас они все молчат. Я впервые выбрала сама и для себя, не оглядываясь на шепот чужих голосов в своей голове.