Книга Стамбульский ветер, страница 95 – Алеся Кузнецова

– Подожди, Тим, поспишь потом. Если тебя спасать не надо, то у меня дело есть.

– Мэт, давай завтра. Только не знаю, где мы тебе постелим.

– Я домой сегодня поеду, – включилась в разговор Марго. Диван освобождается, так что, как говорится: “Добро пожаловать!”

– Вот это я понимаю. Но я же не просто так примчался. Поездка Тимура в Новогрудок не прошла даром.

Тимур обернулся и нахмурился:

– В смысле?

– Я про бабулю. Елена Васильевна. Видел бы ты, как она изменилась после твоего визита. Куда-то уходит, о чем-то думает, что-то шепчет себе под нос. Фотографию твою попросила скачать. У меня аж мурашки.

Он ткнул пальцем в Тимура:

– Я вот что подумал… Не хочешь со мной по бабулечкам московским прогуляться?

– Мэт, ты нормальный?

– Я тут пару ее однокурсниц нашел – живы, здоровы, тут у вас в Москве. Глядишь и вспомнят что-нибудь, не дает мне покоя наше с тобой совпадение по ДНК.

Он развел руками, будто это было самое логичное предложение в мире:

– Ну так что? Погуляем по бабулечкам, узнаем, откуда ноги растут у твоей восточной крови и кто нам еще родня. А то с дедом все понятно – теперь давай с бабками разберемся!

Марго прыснула смехом, а Тимур смотрел на Мэта так, будто впервые за вечер собирался рассмеяться: – Ты псих.

– Ну дык! – гордо вскинул подбородок Мэт. – Зато родня. А родню, как говорится, не выбирают.

В моей жизни столько произошло за последние недели, что из зеркала теперь смотрела на меня совсем другая женщина. Она была свободнее, увереннее, легче и отчего-то красивее. Не знаю как так вышло, но правда, которой я боялась десятилетиями вышла на свет и вместо того, чтобы уничтожить мою жизнь, она наконец освободила меня и подарила ощущение мира с собой. То чувство, которое было для меня недоступным. Я провела рукой по волосам и спокойно заправила прядь за ухо так, как это делала мама. Мы оказались похожи даже в мелочах и теперь мне это нравилось.

События с Миленой поставили точку в истории и исцелили меня и Тимура. Мы по-прежнему иногда говорили о ней, но теперь только с точки зрения того, как мы оба могли это все просмотреть. Мама вернулась к работе и последние дни была сильно занята. Мэт гостил уже пару дней. Они с Тимуром, словно гончии шли по следу старой тайны, о которой я догадывалась, но не знала наверняка. В это утро они снова поехали на встречу с очередной однокурсницей Елены Васильевны времен ее учебы в Москве. А я решила, что пора собирать вещи. Приближалось время, когда в Стамбуле зацветали тюльпаны.

С того момента, как я купила себе тур, казалось, прошла целая жизнь и я больше не было той Дашей, что раньше. Общение с Эмином стало немного другим с тех пор, как он несколько раз набирал Тимуру. Сын сильно повзрослел за это время и теперь рассказывал мне не все, но я чувствовала, что происходит что-то неподвластное мне.

Я вздохнула и открыла шкаф. Тишину квартиры в этот момент нарушил звонок в дверь. Я никого не ждала и открыла с уверенностью, что встречу какого-нибудь работника ЖКХ. Свет? Газ? Что-то явно будут проверять. Но проверяли в этот раз меня. И это была не просто проверка, а еще один экзамен, устроенный жизнью. Хотя казалось, что все свои уроки я наконец прошла.

На площадке стояла Лариса. С мокрых прядей волос стекали капли дождя, без макияжа и с припухшими глазами. Я знала, что она плакала, мы слишком хорошо знали друг другу, чтобы не понять с первого взгляда, что происходило с другой. Рядом с Ларисой стоял чемодан. Мы вместе его выбирали, когда Лариса с девочками уезжала в отпуск. У Павлика тогда был какой-то срочный проект на работе, а Лариска заявила безапелляционно: детям нужно море. Я помнила, как сама посоветовала ей взять бежевый. Спокойный цвет не будет привлекать внимание: все-таки она ехала одна с детьми и без мужа. Мне тогда тоже хотелось ощутить босыми ногами пенную прохладу морской воды, но как назло у Кирилла Петровича выдалась серьезная командировка и мне пришлось остаться работать. Хотя это не до конца правда. Даже если бы я могла уехать по работе, я бы все равно осталась тогда дома. И Лариска то знала. Когда я зашла к ним, и Павлик проворчал что-то про отпуск через два месяца и зачем нестись одной на край света, Лариса вдруг начала уговаривать меня поехать. Павлик смотрел с надеждой, он всегда переживал за Ларису и девчонок, волновался, когда был не рядом с ними и я понимала, что ему будет спокойнее, если мы поедим вместе, но я твердо сказала, что не могу. Сослалась на работу. Как давно это было, а память по-прежнему хранит простые ничего не значащие бытовые сцены.