Книга Дурная кровь, страница 106 – Дженнифер Линн Барнс

Ты знал, каково это – ощущать, как жизнь покидает тела жертв. Ты знал, что такое власть. Ты хотел, чтобы Мэйсон увидел, кто ты на самом деле, отчетливо ощутил, чья кровь течет в его венах.

Вслух я довела эту мысль до логического завершения:

– Убить свою семью, так хладнокровно это спланировать, зайти настолько далеко, чтобы спокойно и жестоко атаковать самого себя… К моменту, когда были убиты Кайлы, Малкольм Лоуэлл уже был убийцей.

Дин подождал мгновение, а потом развил мои слова еще дальше:

– Уже был Мастером.

По моей спине пробежал холодок, словно трещина по льду. Тебя испытали. Тебя сочли достойным. Ты уже убил свою девятку.

– Время не сходится, – сказала я, подавляя желание оглянуться назад, словно старик может оказаться здесь, наблюдая за мной так же, как тогда, в детстве. – Мастер ядов, который обучал Найтшейда, – тот, который выбрал его своим учеником, – сам стал Мастером через несколько лет после убийства Кайлов.

А это означало, что если мои – и Дина – инстинкты не обманывали нас, Малкольм Лоуэлл не был Мастером ядов.

Ты был кем-то бóльшим.

– Ты готовил своего сына к величию, – сказала я, ощущая, как сердце гулко бьется в груди. – Ты видел потенциал, и ты превратил Мэйсона в монстра. Ты сделал его своим наследником. – Я помолчала. – Ты отправил его жить с человеком, который знал – на собственном опыте – тонкую грань между лекарством и ядом.

Мэйсон Кайл покинул Гейтер, когда ему было семнадцать. Он пытался скрыть все следы своей прежней личности. Он жил как призрак два десятилетия еще до того, как стал сначала учеником, а затем Мастером.

Он знал, что это грядет. Он всегда знал, кем ему предназначено быть. Даже думая о Найтшейде, я все равно смотрела на происходящее с точки зрения старика. Ты создал его по своему подобию. Ты сделал его достойным.

Мелькнула тень, и я осознала, что мы с Дином больше не одни.

– Подвалы в Оклахоме встречаются довольно редко, – прокомментировала появившаяся рядом с нами Слоан. – Но в этом доме есть подвал.

Сердце подпрыгнуло к горлу, и только потом я осознала, что это Слоан. Оно не успокоилось, и я снова и снова крутила в мыслях слово «подвал», вспоминая, что Лаурель выросла в четырех стенах, под землей.

Что Холланд Дарби может оказаться не единственным жителем Гейтера, кто прикрепил оковы к стене подвала.

Логикой я понимала, что все не может быть настолько просто. Я понимала, что мама, наверное, никогда не была здесь, понимала, что, где бы Мастера ни держали ее, где бы они ни творили свои дела, вероятно, это был не один из их подвалов. Но я направилась вниз, Дин и Слоан двинулись следом, Лия и Майкл тоже подошли. Я никак не могла отогнать оглушительную мысль, неустанное гулкое биение сердца. Ты построил этот дом. Для своей жены. Для своей семьи. Для того, что грядет.

Пол в подвале был сделан из бетона. Балки над головой были затянуты паутиной. Картонные коробки в избытке – назначение комнаты казалось очевидным.

Понятия не имея, что я ищу, я начала открывать коробки и рассматривать содержимое. Оно рассказывало историю – о человеке, который создал семью в зрелом возрасте. О местной девушке, на которой он женился. О дочери, которая потеряла мать в шесть лет.

Шесть лет.

Внезапно я снова вернулась к тому дню, когда Малкольм Лоуэлл застал меня и Мелоди в аптекарском саду.