Книга Дурная кровь, страница 88 – Дженнифер Линн Барнс

– Я забыла, каково это, – сказала Лия, и ее голос был лишен всякой выразительности, – в один момент быть особенной, а в следующий – никем.

Я вспомнила, что Дин рассказывал мне про детство Лии. Когда тобой довольны, тебя вознаграждают. А если недовольны, тебя сажают в яму.

– Лия…

– Человек, с которым я выросла? Тот, который контролировал все и всех, кого я знала? Он никогда нас и пальцем не трогал. – Лия отпила лимонад. – Но иногда ты просыпаешься утром, а все вокруг думают, что ты недостойная. Нечистая. Никто не говорит с тобой. Никто не смотрит на тебя. Ты словно не существуешь.

Я услышала то, что было скрыто между строк. Твоя мать смотрела сквозь тебя.

– Если тебе что-то нужно – еда, вода, место для сна, – нужно пойти к нему. А если ты готова принять прощение, ты должна сделать это сама.

Сердце подпрыгнуло к горлу.

– Сделать что?

Лия опустила взгляд на алые полосы на запястьях.

– Искупление.

– Кэсси?

Я повернулась и увидела, что поблизости стоит Слоан.

– Лия. Ты дома. – Слоан сглотнула. Даже в тусклом свете я видела, как она начала считать, поочередно касаясь большим пальцем остальных. – Вы двое, наверное, хотите поговорить. Без меня. – Она повернулась.

– Погоди, – сказала Лия.

Слоан остановилась где была, но не повернулась лицом к нам.

– Ты обычно этим занимаешься. Говоришь с Кэсси. Потому что с Кэсси легко говорить. Она понимает, а я нет. – У Слоан перехватило дыхание. – Из меня просто сыпется дурацкая статистика. Я путаюсь под ногами.

– Это неправда. – Лия шагнула к Слоан. – Я знаю, что говорила такое, Слоан, но я врала.

– Нет. Не врала. Если бы Кэсси, Дин или Майкл застали тебя, когда ты хотела уйти, ты бы этого не сказала. Ты бы не захотела говорить подобное, потому что Кэсси, Дин или Майкл могут пойти с тобой, они умеют врать, хранить секреты и не говорить неудачные слова в неудачное время. – Слоан повернулась лицом к нам. – Но я не могу. Я правда путалась бы под ногами.

Слоан отличалась от нас всех. Для меня забыть об этом было легко – а для Слоан невозможно.

– И что? – возразила Лия.

Слоан несколько раз моргнула.

– Ты же ни капли врать не умеешь, Слоан. Но это не значит, что ты чем-то хуже. – Несколько секунд Лия просто смотрела на нее, а потом будто приняла решение. – Вот что я тебе скажу. Тебе, Слоан. Не Кэсси. Не Майклу. Не Дину. Знаешь о суде над ведьмами в Салеме?

– Двадцать человек были казнены с 1692-го по 1693-й, – ответила Слоан. – И еще семь умерли в тюрьме, включая по крайней мере одного ребенка.

– Знаешь про девочек, которые заварили всю эту кашу со своими обвинениями? – Лия сделала еще один шаг к Слоан. – Вот такой я была. Секта, в которой я выросла? Лидер утверждал, что у него видения. В итоге я начала ему подыгрывать. У меня тоже появились «видения». И я уверяла всех, что видения говорят мне: он прав, он справедлив, Бог хочет, чтобы мы подчинялись ему. Я возвышала себя, возвышая его. Он верил мне. А потом, однажды ночью, он пришел в мою комнату… – Голос Лии дрожал. – Он сказал мне, что я особенная. Он сел в ногах моей кровати, наклонился ко мне, и я начала кричать и метаться. Я не могла допустить, чтобы он коснулся меня, так что я соврала. Я сказала, что у меня было видение – среди нас предатель. – Она закрыла глаза. – Я сказала, что предатель должен умереть.