Книга Истинные (не) изменяют в марте, страница 153 – Мария Самтенко

Так что сейчас я могу не переходить черту, да. Подождать свадьбы.

Но разжать руки, или хуже – оттолкнуть Мари, когда она тянется целовать меня, когда обнимает, не вдыхать запах ее волос и кожи, встать и уйти – невозможно.

И даже отпустить сейчас…

Я зря попросил всего минуту, чтобы взять себя в руки. Ее совершенно не хватает.

Мари отстраняется, и я понимаю, что ее тонкие пальцы расстегивают мою рубашку. Скользят по коже. Как же это… как же…

– Ты зря надел домашнее, – шепчет Марианна, прижимаясь ко мне. – Будь ты в мантии, я, может, еще подумала бы.

От этих прикосновений я теряюсь в реальности, в мире, где повязка на глазах мешает увидеть Мари, и поэтому обязательно нужно прикоснуться. Погладить. Очертить ключицы, шею, линию подбородка. Поцеловать. Касаться сначала сквозь тонкую ткань платья. Потом – кожа к коже.

– Я собираюсь проверить одну теорию, – шепот Мари между поцелуями звенит любопытным нетерпением. – Не хочу больше откладывать, вдруг с тобой опять что-то случится. Ах… Гейден… ты… ты же слушаешь?

– Разумеется.

Всегда слушаю. И сейчас тоже. Не только мое имя, срывающееся с ее губ, но и все остальное.

– И для этого мне придется укусить тебя, – теперь ее губы почти касаются моей ключицы. – Можно?

Истинность? Я думал об этом. Пожалуй, это могло бы многое объяснить. Но…

– Мари, можешь проверить, но результат ни на что не повлияет. Я все равно уже никогда не отпущу тебя. Никогда.

И снова постскриптум

Мы сидим у костра, двенадцать Хранителей, двенадцать месяцев. Как в сказке не из нашего мира, рассказанной Марианной – иногда она вспоминает что-то такое. Правда, месяцы там, кажется, не хранили осколки кристалла и ничего не спасали. Мари, во всяком случае, об этом неизвестно.

Наша с Марианной свадьба состоится через неделю. Забавно даже, что это так совпало с общим сбором. Я ведь убеждал Мари, что Хранители собираются крайне редко, а бродить из мира в мир без крайней необходимости нежелательно – и надо же, сбор. Чуть ли не на следующий после этого разговора день.

Причина сбора прозаична: маги наконец-то устранили последствия нашей битвы, подводят итоги и объясняют новые правила игры. Меняются они, впрочем, совсем незначительно. Вахты остаются, необходимость поддерживать огонь остается – теперь все завязано непосредственно на пламя, а не на Интерум.

Что еще? У нас новый Январь. Предыдущий, Арас, добровольно-принудительно отправлен на покой за профессиональную непригодность. Было бы удивительно, останься он исполнять обязанности после всего, что было. Впрочем, ему грех жаловаться: магам удалось вернуть душу Тефании в тело, и возлюбленные воссоединились в мире Января. Чем теперь собирается заниматься Арас, останется ли он править в своем королевстве (или что там у него), мне плевать. Слишком много хлопот у нас в Моривилле, чтобы еще и переживать за чужие миры.

Во-первых, свадьба. Когда женишься на истинной, процедура чуть сложнее обычного. Но когда твоя невеста сначала считалась истинной другого, и это зафиксировано во всех документах, и нужно записать ее как свою, поневоле порадуешься, что получил юридическое образование.

Во-вторых, Реналь, который проблема сам по себе. Он выжил и медленно поправляется, но, по словам врачей, былую привлекательность ему уже не вернуть. Шрамы от ожогов останутся у него на всю жизнь. Мари считает, что ему придется ходить в парике и гриме, как Кейндагелю – чтобы народ на улице не шарахался. Но это потом. Сейчас Реналю не до грима – он остро переживает предательство Виолетты, отвлекаясь от страданий только на два уголовных дела. То, в котором он обвиняемый, и то, в котором он потерпевший.