Книга Истинные (не) изменяют в марте, страница 53 – Мария Самтенко

– Прошу вас, госпожа Марианна, – шепчет дежурный секретарь. – Напоминаю, что по регламенту бала вы должны один танец, а дальше можете быть свободны.

Шепчу в ответ слова благодарности, и, поклонившись толпе, состоящей в основном из высокопоставленных моривилльцев, пытаюсь просочиться между дамами в платьях и мужчинами в костюмах, чтобы расположиться у стены.

Но уже через три шага меня перехватывает настоятельница сиротского приюта. Матушка Эрмина, разумеется, не изменила своим привычкам: на ней приталенное бордовое платье в пол с закрытыми рукавами и номинально приличным вырезом. «Номинально» потому, что вроде все в рамках допустимого, вот только с объемами матушки-настоятельницы вырез любой глубины выглядит одинаково ошеломляюще. И даже гранатовое ожерелье не помогает.

Каштановые волосы матушки убраны в прическу, в ушах серебряные серьги: и тоже с гранатами. Реналь, помнится, пару раз морщил нос, утверждая, что серебро носят бедные, но я возражала, что настоятельнице сиротского приюта и не следует обвешиваться золотом.

Когда матушка-настоятельница заключают меня в объятия, я чувствую ягодный аромат ее нового парфюма.

– Какая же ты красавица в этом платье, Мари! Талия в рюмочку!

Смущенно опускаю взгляд. Новое платье совсем не такое, что мы выбирали с матушкой. Мы присмотрели ее старое, голубое, а портной в итоге сшил бежево-коричневое: с пышными рукавами, золотистой шнуровкой спереди и изящной вышивкой по подолу.

«Уверена, сам Аноним тоже будет в коричневом», – заявила тогда Лиска. – «Он специально заказал такой цвет: для гармонии».

После чего поразила нас своими художественными способностями, сначала нарисовав меня в новом платье и полумаске, а потом пририсовав рядом Анонима в полумаске, костюме-тройке с шейным платком и розой в петлице.

– К этому платью прекрасно подходят духи с ароматом какао и зефира! – продолжает матушка Эрмина. – Я как раз взяла их с собой. Идем-ка в дамскую комнату.

Покорно позволяю настоятельнице увлечь меня в нужном направлении. Сопротивляться бесполезно – с матушки станется достать духи и побрызгать на меня прямо тут.

– Твоему загадочному кавалеру точно понравится, – улыбается настоятельница, когда мы добираемся куда надо.

В уборной матушка открывает небольшую сумочку, достает стеклянный флакончик, брызгает – и меня окутывает ароматное облако. Кажется, теперь я пахну кондитерской.

Уточняю с робкой надеждой:

– Как думаешь, может, Аноним не придет?..

– Заказать даме платье и даже не посмотреть? Мари, ты совершенно не знаешь мужчин! – смеется матушка Эрмина.

Кстати, историю с платьем и Анонимом мы с ней списали на болтливую хозяйку ателье. Уверена, что новость о том, как в августе мне шили свадебное платье, а в октябре перешивают наряды с чужого плеча, стала известна как минимум половине Моривилля. И тот, кто внес за меня залог и назначил хозяйкой кошачьего приюта, решил вмешаться и тут.

Матушка Эрмина оказывается права: стоит нам вернуться в Колонный зал, как я тут же встречаюсь взглядом с человеком в маске на пол-лица. Аноним тут? Он чуть наклоняет голову, заметив мой взгляд. Подходит быстрым, легким шагом, обходит людей, окидывает взглядом мой наряд и изображает церемонный поклон.

Пока я думаю, не пора ли сказать что-нибудь насчет платья, муниципальный оркестр начинает играть первый – обязательный – вальс, и Аноним протягивает мне руку.