Книга Новенькая на факультете боевых магов, страница 120 – Александра Каспари

И снова, не выдержав силы эмоций, скользнула ниже и напоролась на грязные мокрые бинты на ладони.

— Покажи, — потребовала я.

— Что мне делать с тобой, Фостер? — уставшим голосом спросил он. Но вопрос, скорее, был риторическим. — И тут не оставишь, и с собой не возьмёшь. Я бы отправил тебя с кем-нибудь обратно…

— Если бы кому-то доверил мою жизнь, так? — усмехнулась я. — Хочешь ты того или нет, но я буду с тобой до конца.

Фраза прозвучала как-то двусмысленно, и я поспешила вернуться к прежней теме:

— Покажи, сказала.

Не дожидаясь, пока он размотает бинты, я принялась делать это сама. Узелки затянулись и пришлось помогать себе зубами. Всё равно я уже наглоталась микробов по самое не хочу.

Ладонь представляла собой неутешительное зрелище: лопнувшие пузыри, гной, грязь…

— Тебе нужно к доктору Коутсу, — зачастила я, — причём срочно, а не вот это вот всё. Флажки того не стоят.

— Всё путём, — отозвался он и потянулся к своему рюкзаку. Достал оттуда флакон с какой-то пахучей мазью и чистые бинты. Я помогла ему обработать рану и перевязать. Он в свою очередь всучил мне упаковку печенья и бутылку лимонада. Печенье подмокло, но я всё равно набросилась на него, как на деликатес, которыми потчевали меня в родовом гнезде Вальенде. Ребята тоже принялись закусывать, рассевшись на траве. И, несмотря на моросящий дождь и хмурые тучи, настроение немного наладилось.

Но тут пространство разрезал дикий лающий вой.

— Гончие! — пробормотал Эркин, упустив сэндвич.

— Это щенки, — отозвалась я, прислушиваясь, — двое. Они не приближаются. Возможно, сидят в клетке или на цепи. И они не так опасны, как взрослые, но также не чувствительны к нашей магии.

— Они могут охранять флаг четырёх стихий, — сказал Фицрой. — Выдвигаемся. Прямо сейчас.

Меня вдруг охватила безотчётная тревога, но я быстро прогнала её прочь — нечего ей отравлять мой настрой. Мы уже столько всего преодолели — и неприветливые джунгли, и козни соперников, и аллигаторов, и бурную реку, и неприятие друг друга, — что поддаться предчувствиям и отступить сейчас было бы глупо.

Двух гончих-подростков мы обнаружили у подножия Эрта Далле у входа в пещеру. Они лаяли, захлёбываясь слюной, и чуть не рвали сдерживающие их цепи. Чтобы войти внутрь, нужно было усмирить гончих и Фицрой повторил ту же тактику, что и с адской Дотти. Кёртис с Эркиным взялись усмирять вторую, но, увы не так успешно. Эркина гончая цапнула за руку и, пока я дезинфицировала и перевязывала ему рану, ребята успели обследовать пещеру.

— Что-то нам с тобой сегодня не везёт, — проговорила я, прислушиваясь к своим ощущениям. Как будто мне мало того, что случилось за время, когда я ступила на землю Ла Риоры, так теперь казалось, будто вот-вот произойдёт что-то особенно страшное, непоправимое, и я словно наяву увидела неминуемо надвигающиеся мрачные тени башен замка Балленхейд, что встретили меня в день приезда. Это видение было настолько реалистичным, что меня, несмотря на тёплый моросящий дождик, пробрало ледяной дрожью.

— Надеюсь, эта штука не помешает мне сыграть заключительный матч со сборной Хендфорда, — сказал Эркин, осматривая аккуратно наложенные бинты на своём предплечье.

— Надеюсь, так и будет, — сказала я, отгоняя наваждение, — но, знаешь, магия этих тварей полностью не изучена и сложно предугадать, как долго будет заживать рана.