Книга Новенькая на факультете боевых магов, страница 77 – Александра Каспари

— Ты пила лимонад, но не суть. Вся суть в твоих часах.

— Ты о том, что они от любимого человека? Но это же не обязательно должен быть любовник, не так ли? У каждого из нас есть родственники и друзья. И у меня в том числе.

— Звучит убедительно.

Ну хоть что-то!..

— А если не хочешь заполучить лихорадку, трогать буду только я.

— Плевать на лихорадку, — ответил он. Резко подался вперёд и смёл меня собой. Подхватив под ягодицы, усадил обратно на стол. Втиснулся между моих бёдер, сжал ладонями талию. Что-то со звоном полетело на пол, но никто не обратил на это внимания. Я не то чтобы напугана… Ошарашена. Его напором. Своими чувствами. Он наклонился близко-близко, практически касаясь своим лбом моего и обжигая дыханием, но целовать не спешил. Смотрел при этом так, будто раньше времени обнаружил припрятанный ко дню рождения подарок и боролся с собой, открыть или нет.

Почему?

Пока он медлит, я и передумать могу. Потому что реальности со скоростью света сменяют одна другую. Я то прежнюю Эллу в себе узнаю, то новую чувствую. Первая не мыслила поцелуев без любви, точнее, практически о них не думала. Какая любовь, когда на континенте война? Вторая убеждала, будто это никак не связано и что поцелуям придают слишком большое значение. Они того не стоят, конечно. Вот сейчас я и докажу себе, что зря так романтизировала всю эту возню, без которой не мыслит жизни Брайс.

Ничего личного, Фицрой. Мне просто нужны частички твоей магии.

Но он всё медлит. Я хоть и гордая, но могу и первой начать. Пусть я только предполагаю, как это делается, но Фицрой ведь точно знает. Должен! Но не целует. Неужели я и правда ошиблась в нём? Зачем тогда бегал ко мне в лазарет? Прислал серьги и платье?..

Или догадался, что у меня на уме?

И тут что-то изменилось. Могу поклясться, что на какую-то долю секунды Фицрой меня опередил, но это уже не важно. Важно то, что это случилось. Да, не так, как я себе представляла. Он слишком агрессивен и напорист, но это же Фицрой. По-другому он не умеет. Однако в данной ситуации это даже к лучшему. Меня сносит шквалом эмоций. Закручивает вихрем. Полощет дождём. Осыпает снегом. Смывает гигантскими волнами. Уносит воздушным потоком выше облаков. Где-то вдалеке гремит гром и блестят молнии, а волны с грохотом бьются о сушу. Но чужие стихии в эту минуту я ощущаю сильнее своих. Огненный шар будто сжимается вокруг крошечной планеты и концентрируется в центре груди. Браслет сжимает запястье и я физически ощущаю стремительный бег стрелок. Но гораздо сильнее чувствую гудящую по венам магию. Мало реагируя на давление внизу живота и шарящие по телу ладони, я пью поцелуй с такой жадностью, будто хочу накачаться магией по самую макушку. Ещё меньше меня заботят звуки, которые мы при этом издаём. Где-то на задворках бокового зрения мельтешат снежные хлопья вперемешку с огненными искорками. Нас окутывает снежно-искрящимся коконом, точно шторкой, отгораживая от внешнего мира. И моя личная руна разрастается дополнительными линиями и озаряется всеми четырьмя основными цветами…

Отрезвляет ощущение, что меня настойчиво и довольно грубо раздевают. Э нет, моя цель достигнута, сворачиваемся.

— Мемориам туам делео, — отстраняясь, шепчу ему в губы, давая установку на то, чтобы он позабыл о том, что здесь произошло. Но он ловит мои губы зубами и целует снова. Ещё напористее. Ещё глубже. Ещё безумнее. Так, словно всю свою магию стремится мне отдать. Но мне достаточно, больше я не выдержу.