Книга Новенькая на факультете боевых магов, страница 74 – Александра Каспари

Я отсела подальше и глаза протёрла.

— Который час? — испуганно поднесла запястье к глазам. Либо я сошла с ума, либо стрелки в обратном направлении бегут. — У тебя часы идут?

— Ничего интересного ты не проспала, — расслабленно отвечал Фицрой. — Ещё не приехал никто.

— Время! — рыкнула я.

— Шесть минут первого. Можешь дальше спать, я тебя разбужу.

— Выспалась уже. А Алфи с Морганом где?

— На обходе.

Как неловко получилось!.. Только я могла уснуть на плече у самого невозможного в мире человека в то время, когда надо бы отрабатывать план похищения золотого кубка.

Но это что же получается? Он ко мне прикоснулся после того, как я его прокляла?

— Тебя не лихорадит ещё? — нашла в себе силы спросить.

— Пока нет и, возможно, не будет.

— Почему это?

— Ты на мне уснула, не я на тебе.

— Фу.

— Да ладно, Фостер, признай уже, что дымишь от меня.

— Снова твои больные фантазии? К доктору сходи, он тебя вылечит.

— Не всё в нашем мире лечится.

— Давай лучше тоже пройдёмся. Я, например, налево, ты направо.

— Да тебя и на минуту оставить нельзя, вечно в неприятности попадаешь.

— Самая большая моя неприятность — это ты, Фицрой. Отвянь, мне в туалет надо.

— Я тебя провожу и подожду снаружи.

Ну что за человек! Вот заманю его куда-нибудь подальше от любопытных глаз и нашлю временный паралич и глухоту со слепотой, чтоб под ногами не мешался.

В холле полумрак. Освещен только кубок четырёх стихий, стоящий на пьедестале. Наши шаги отдают гулким эхом. Тот факт, что вход в здание оказался не заперт, очень меня порадовал. Приятно, когда тебя ждут и готовы посодействовать в похищении реликвии.

Но Фицрой, как всегда, всё испортил:

— Когда-то кубок пытались похитить. И похитили, но единственный выход закрыли, а так как из крепости выбраться практически невозможно и префектура устроила обыск, кубок просто-напросто выбросили в окно. Позже его нашли в ручье с тигровыми пираньями.

— Кошмар какой!..

— После того случая магзащиту усилили и сменили сигнализацию.

— А похитителя нашли?

— То были студенты по обмену. Из Фелильи, кажется. Осуждены на двенадцать лет и лишены права на гражданство.

— Ну и зачем ты мне это рассказываешь?

— Предупреждаю.

— Ну и дурак. Думаешь, я здесь затем, чтобы украсть этот чёртов кубок?

— Думаю, ты здесь по другой причине.

Интересный парадокс. Фицрой частенько уличает меня во лжи, но, стоило мне сказать правду, как он мне не верит!

— Видишь нити? — спросил он.

— Какие нити? — не поняла я.

— Ясное дело, не видишь, потому что стихия у тебя только одна, и то… — он осёкся, но не нужно обладать телепатией, чтобы понять: он явно хотел сказать «хромая».

А я смолчала не потому, что мне нечего было сказать, а потому что я… увидела то, о чём он говорил. Вокруг пьедестала, на котором сиял кубок четырёх стихий, вились тусклые огненно-красные и зелёные линии. Вот это да!

— А что видишь ты? — поинтересовалась я.

— Чёткие синие и голубые плетения, овивающие пространство вокруг пьедестала.

— То есть красных и зелёных ты не видишь?

— Красные и зелёные — это огонь и земля. Понятно, что я вижу только свои. А те студенты обладали двумя врождёнными стихиями и им было нетрудно отключить магзащиту.

Спасибо всем существующим богам за то, что послали мне этой ночью Фицроя! Ничего он не испортил, наоборот, здорово помог. И ещё поможет.