Книга Новенькая на факультете боевых магов, страница 87 – Александра Каспари

А вообще, мне всё равно, с кем он там магией обменивается. Просто мне переодеться нужно, да поскорее.

По дороге в корпус среди прочих мне попался Карсон. Одет в новенький парадный мундир, а под глазом фингал расплывается. Увидев меня, отшагнул на газон, давая дорогу, и пробормотал что-то вроде: «Нон синт куи», — что означает «меня не видно».

Нервы совсем ни к чёрту. Ворвавшись в раздевалку, я пнула ни в чём не повинную скамейку. Хлопнула дверцей так сильно, что слетела петля, а с верхней полки свалилась какая-то коробочка.

Я наклонилась. Ах, это же та самая, в которой чёртов Фицрой прислал мне серьги. Выброшу их к Дотти в клетку или в унитаз смою, там им самое место.

Открыла с тем, чтобы забрать свои старенькие серёжки из нержавеющей стали, которые временно хранились в коробке, стоившей раз в сто больше, чем её содержимое. И вдруг застыла, сражённая воспоминанием.

— Что это? Серёжки? Какие красивые! И дорогие, наверное. Откуда они у вас? — Это тебе, Элла. Нравятся? — Мне? Но за что? — Ни за что. Просто так. За то, что ты выжила в той болезни… Тётя всхлипывает и я тянусь её обнять. Тело плохо слушается и поднять исхудавшие руки для меня равносильно каторжному труду. Всё самое неприятное осталось позади, но температура то и дело поднимается и кажется, будто я горю в буквальном смысле. — Хочешь их надеть? — спрашивает тётя и сама же отвечает: — Конечно, хочешь, ты ведь их заслужила. Только для начала нужно проколоть ушки. Я продезинфицирую самую острую иголку, чтобы тебе не сильно было больно. — А это больно, да? — Совсем чуть-чуть. Потерпишь немного, зато потом будешь красавицей. — Как мне вас отблагодарить, тётушка? — Не нужно меня благодарить, — улыбается, а в глазах слёзы стоят, — но, если уж очень хочется, просто носи их в память обо мне и не снимай.

«Не снимай…» Проклятые альверийские боги! Как только я их сняла, обрела свою вторую стихию.

«Когда любят, всегда целуют», — словно надоедливый комар, жужжали в ушах слова Эффи. Причём вспомнились в самый неподходящий момент, когда представители семи академий теснились на плацу, делая вид, будто слушают торжественную речь ректора Косгроува. А у того она не менялась из года в год и Джед, прикрыв веки, мысленно прокручивал эту речь, лишь бы заглушить обличительную фразу: «Когда любят, всегда целуют».

— В седую старину, когда оставшиеся без трёх частичек магии люди болели, страдали и изводили друг друга вопросами, как вернуть утраченное, — кричал в микрофон ректор, отчего динамики трещали, хрипели и звенели на всю долину Валькорна, — Исидору Сальвадору Первому явилось божественное видение. Из чистейшего золота и редких драгоценных камней Великий Магистр изготовил кубок четырёх стихий и наделил его особой силой…

Далее следовала совершеннейшая дичь, будто с помощью того самого кубка можно успешно провести обряд объединения магии и соединить в одном человеке все четыре стихии, а главное, якобы тот самый легендарный кубок и стоит сейчас в административном корпусе у всех на виду. Никто в Балленхейде, будучи в здравом уме, не верил в эти россказни, но легенды есть легенды, и одна из обязанностей любого уважающего себя ректора — вспоминать их к месту и не к месту.