Книга Примум. Книга 3, страница 67 – Татьяна Герцик

Выйдя после службы из собора, столкнулась со своим начальником охраны. Как обычно, весь в черном, Роуэн встал перед ней, перегородив дорогу, и принялся с виноватым видом неловко оправдываться:

– Меня зовет на помощь сестра, но это ненадолго, она живет в городском доме нескио. Я быстро узнаю, что ей нужно и тут же вернусь.

Фелиция тихо указала:

– Вы только считаетесь моим служащим, Роуэн. На самом деле вы никому не подчиняетесь. Так что ни в коей мере не должны мне ни о чем докладывать, а тем более объясняться, почему едете куда-либо.

Он посмотрел по сторонам. Они стояли посреди площади и вокруг было много любопытных глаз. Сказал негромко, только для нее:

– Вы сердитесь на меня, матушка-настоятельница за самовольство, я понимаю. Но поймите и то, что я не могу иначе. Я живу, только служа вам. В остальное время я лишь никому не нужная бренная оболочка.

Не отвечая, Фелиция склонила голову, пряча взгляд, и пошла прочь. Роуэн горестно вздохнул и направился к выходу из монастыря, где стоял его быстроногий конь. Нужно было как можно быстрее съездить к Агнесс и вернуться обратно. На сердце лежал странный камень, тревожно будоража кровь.

Придя в свой кабинет, Фелиция перекрестилась, досадуя на упрямство Роуэна, ставившего ее в неловкое положение. Ведь бросаемые им на нее отнюдь не скромные взгляды видела не только она одна, но и все те, кто проходил неподалеку. И, естественно, шли гадкие сплетни. Зачем ей это? Она в который раз подосадовала на беспринципность кардинала, допустившего такую двусмысленную ситуацию.

Несмело постучав, в кабинет после ее разрешительного «войдите» протиснулся звонарь, пугливый и набожный Вениран. Когда-то он мальчишкой пришел в монастырь еще при предыдущей настоятельнице, да так и остался. Отправлять его восвояси не стал даже кардинал – таким маленьким и жалким тот выглядел.

Оживал он только на колокольне, вызванивая такие красивые мелодии, что заслушивались даже пролетающие мимо птицы. Но от постоянного громкого звука он почти оглох и говорил медленно и громко. Вот и сейчас он почти кричал:

– Матушка настоятельница, беда у нас! – при этом его узкое личико сморщилось, будто он с трудом сдерживал слезы.

Уже предполагая, что это за беда, Фелиция громко спросила:

– Что случилось?

– Треснул наш самый главный колокол, старший, что главную мелодию вызванивает. Горюшко-то какое! – Вениран утерся рукавом, смахивая слезы.

Фелиция тоже пригорюнилась. Это в самом деле было очень неприятно. Огромный колокол висел на колокольне с момента ее постройки, и заменить его было весьма и весьма сложно. Да и возможно ли? Теперь, когда идёт война, мастеров, способных вылечить этот колокол или отлить новый, вряд ли найти. Да и металла, из которого лили колокола, сейчас не раздобыть – весь идет на оружие для уходящих в степь воинов. Что же делать?

– Можно ли его как-то починить? – спросила она у звонаря.

– Не знаю, я ведь не кузнец. – Уныло шмыгнул он носом. – Если только кого знающего позвать, может, что посоветует. Я же понимаю, сейчас никто для нас новый колокол не выльет, да и поднять его на колокольню мы не сможем.

– А большая ли трещина? – настоятельница попыталась выяснить размеры понесенного ущерба, но Вениран только пожал плечами.

– Да кто ж его знает? Я ж низенький, мне не видно. Слышу только, что дребезжит мой любимец, а что с ним, не пойму.