Книга Ее свирепые звери. Начало, страница 37 – Э. П. Бали

Из-за высокомерной позы Ксандера он выглядит так, словно здесь все принадлежит ему, и, зная, что он дракон, я предполагаю, что его собственный дом, вероятно, даже больше этого. Но одна вещь для меня ясна и в то же время сбивает с толку: он слеп. Оба глаза насквозь серебристые, что говорит мне о том, что его физические глаза не работают. Они светятся сверхъестественной силой, что означает, что он видит с помощью своей силы. Я могу сказать, что он смотрит на меня и даже усмехается, его драконьи черты ошеломляют. Торс обнажен, а вдоль всей левой руки набит «рукав» с родовыми метками дракона. У него черное кольцо в носу и такая же висячая серьга в виде креста в левом ухе.

Я немедленно возбуждаюсь.

Призраки оглядывают комнату, затем подходят и встают рядом с Полупернатым, нависая над ним, словно хотят убить. Дикарь засовывает руку в голову Полупернатого, и она проходит насквозь. Ни Полупернатый, ни Клюв, ни Тёрка не подают виду, что видят их.

Дикарь драматично вздыхает.

— Похоже, мы не можем убить его прямо сейчас, принцесса.

— Не реагируй на нас, — усмехается Ксандер. — Они подумают, что ты сумасшедшая.

— Мне кажется, я и есть сумасшедшая, — выпаливаю я.

Брови Полупернатого взлетают до линии волос, когда позади него Дикарь и Ксандер разражаются смехом. Но это не приятный смех. Коса просто сердито смотрит на меня, вероятно, обидевшись, потому что большинство его сородичей страдают от жуткого земельного психоза.

Я мысленно клянусь, игнорировать все, что происходит с этими мужчинами в призрачной форме прямо сейчас, потому что очень богатый и могущественный орел говорит мне нечто такое, что вот-вот изменит всю траекторию моей жизни.

От меня также не ускользнуло, что орлы и другие хищные птицы едят змей.

Мне удается разжать губы и обрести дар речи.

— Я хочу сказать, что боюсь разочаровать вас, господин Полупернатый, но я не принцесса змей. Я никогда не присягала Двору моего отца, и он не удостаивал меня никакими титулами. На самом деле я и не змея вовсе. Я пошла в свою мать, Аквинат.

Моя фамилия — еще одна ложь. И самая большая из всех.

Дикарь и Ксандер внезапно перестают смеяться.

— И именно поэтому этот союз — отличная идея, — говорит Полупернатый, ничуть не смущенный моей речью. — Мы оба одного вида!

Дикарь рычит, и я бросаю на него взгляд, но он смотрит только на Полупернатого.

Я смотрю на старого орла, затем оглядываюсь по сторонам, отчетливо осознавая, что Клюв и Тёрка за дверью, и, вероятно, внимательно прислушиваются. Они попытаются удержать меня здесь? Остановят меня, если я попытаюсь уйти? Мысль о том, что Клюв схватит меня и потащит обратно сюда, вызывает у меня дрожь, но не в сексуальном смысле. Мои три призрака тоже ничего не смогут сделать, чтобы помочь мне.

— Боюсь, произошла ошибка, господин Полупернатый, я… — я прекрасно понимаю, что если откажу этому могущественному зверю, будут последствия. Мне нужно быть вежливой, как бы сильно это меня ни раздражало. — Я… должна поговорить с отцом о деталях.

— Ты прикалываешься?! — восклицает Дикарь. — Ты не можешь выйти замуж за этого хрыча!

— Конечно, конечно, — мягко говорит Полупернатый, отступая назад и кланяясь. — Естественно, мы должны соблюдать Старые Законы.

— Ублюдок! — вопит Дикарь, целясь ногой в ноги Полупернатого, но, конечно же, удар проходит мимо.