Книга О Стуже и Перьях, страница 5 – Элиза Рейн

Добежав до берега, я не могу не остановиться и не рассмотреть лежащую в воде мертвую Великаншу. Она совсем не похожа на чудовище, напавшее на Тренировочную площадку. У нее настоящие, темно-синие волосы, создающие контраст со снежно-белой сияющей кожей, а не осколки льда. По её высоким, резко очерченным скулам бегут вверх мазки ярко-синего боевого раскраса, а губы окрашены в глубокий оттенок фиолетового. Выражение ярости застыло на её мертвом лице, а красные глаза выглядят так, будто в отличие от Великана, с которым мы сражались, у нее были и другие мысли помимо «убивать». Я уверена, что существо, с которым столкнулись мы, было ведомо инстинктом. В том, как оно нападало, не было ничего разумного.

Желание отправиться в галерею и найти, вспомнить все, что мы знаем о Снежных Великанах и том, насколько они разумны, почти побеждает меня. Дать разуму отдых в безопасном месте было бы благословением для меня.

— Как ты сюда попала? — спрашиваю я, глядя вниз на лицо незнакомки. Оно кажется мне почти красивым. Как такое возможно? Как чудовище может быть красивым? Глубокие шрамы покрывают открытые участки её кожи, так что наверняка она была воительницей. Все они давно затянулись и явно появились не сегодня.

А вот огромная, зияющая рана прямо между грудей, которые покрыты кожаной броней, явно появилась сейчас. Вижу следы когтей и задумываюсь, сделал ли это Харальд.

Харальд и его медведь.

Сразу позабыв о Великанше, я вспоминаю образ гигантской белой медведицы. Я начинаю двигаться, заставляя свои ноги идти к палатам целителей.

Медведица.

Как мой валь-тивар может быть медведицей?

Тяжесть обрушивается на меня, и я пытаюсь не думать над этими вопросами. Я найду все ответы, когда у меня появится время и место, чтобы как следует все обдумать, но сейчас мне нужно попасть к Каину.

Когда я добираюсь до палат целителей, Харальд уже ушел, и Эрика я тоже не вижу. Вальдис уложила Каина на одну из кушеток, и его кровь уже пропитала матрас.

— Жди с ним, — велит она, пока я иду к ним, и стремительно покидает комнату.

— Почему? — спрашивает Каин, когда я подхожу ближе. Его смуглая кожа бледнее, чем я могла бы представить, и кровь уже не сочится, а течет из его плеча, наполняя воздух металлическим запахом.

Пожалуйста, пусть его успеют спасти, молюсь я.

— Почему что?

— Почему ты не убежала?

Понятия не имею, что ему ответить. Не знаю, почему не убежала. Это решение не было продиктовано логикой. Я просто знала, что должна попытаться его спасти. Мне не должно быть дела до того, жив ли он, я ведь едва его знаю. Я не должна думать о нем, оставшись одна, не должна видеть его во сне ночами. Я даже не должна к нему приближаться. Но я здесь, и он прав, когда спрашивает. Почему, во имя задницы Одина, я рисковала жизнью, чтобы его спасти?

— Ты потерял много крови, — говорю я.

— Если бы не ты, я потерял бы жизнь, — он медленно поворачивается ко мне, морщась, когда приходится напрягать мышцы шеи. Его серые глаза пригвождают меня к месту. Хотя они не пылают и в них не вращается пепел, эти глаза все равно обладают достаточной силой, чтобы заворожить меня. — Какого хрена ты там сделала? — шепчет он.

Я не отвечаю, и он говорит дальше:

— Я не все время был в сознании, но… Это ведь не ты оттолкнула от меня то чудовища.