Книга О Стуже и Перьях, страница 57 – Элиза Рейн

— Нет, эрсир, — говорю я сквозь зубы.

— Тогда почему ты все еще здесь?

Возможно, это мой единственный шанс повидаться с Фрейдис, и я использую любую возможность, чтобы дать ей понять, что сожалею, что я не пыталась попасть сюда вместо нее.

Если я не могу рассказать ей о своей магии, медведице или Каине, или обо всех произошедших здесь вещах, если не могу спросить, как она и мучают ли ее по-прежнему головные боли, как идут дела с тиарой, то хотя бы могу попытаться доказать ей, что мне не все равно.

— Я верю, что моя сестра стала бы прекрасной Валькирией, — говорю я, поворачиваясь от Брунгильды к Фрейдис. — Думаю, вы должны пересмотреть свое решение и взять её на обучение.

Клянусь, на секунду что-то проскальзывает во взгляде сестры. Но потом она смотрит на Брунгильду.

— Мы благодарны вам за приглашение, — говорит она и склоняет голову.

— Сигрун рада, что вы увидите, как хорошо продвигается обучение, — Брунгильда делает шаг к ним, мимо меня. — Мадивия, увидимся на Тренировочной площадке.

— Надеюсь, мы сможем тобой гордиться, — добавляет отец, но я не слышу в его голосе особой надежды.

— Береги себя, дочь моя, — говорит мать, и они следуют за Брунгильдой прочь из зала.

Я провожаю Фрейдис напряженным взглядом, и мне так хочется, чтобы она сказала мне что-нибудь, подошла и обняла меня, пожелала удачи. Хоть что-нибудь.

Она моргает, глядя на меня, поворачивается и уходит вслед за остальными.

— Фрейдис, мне жаль, — шепчу я, глядя как она уходит. Но позади нее закрывается дверь, и я понимаю, что она меня не услышит.

Мне удается сдерживать слезы, пока я иду в мастерскую Сарры, но как только я вижу подругу, так сразу теряю контроль.

— Что случилось? — спрашивает она, кладя на пол огромный мешок, в который что-то складывала, когда я вошла.

— Моя семья здесь, — хриплю я.

— И сестра тоже? — с опаской спрашивает Сарра, но думаю, она уже знает, что я собираюсь сказать, судя по тому что я плачу.

— Она меня ненавидит.

— О, Мадди, мне так жаль, — Сарра обхватывает меня руками. — Она все поймет. У вас впереди вся жизнь на то, чтобы помириться. Ей просто нужно больше времени.

Вся жизнь впереди. Это слова, которые никогда ничего для меня не значили.

— У меня есть только время, пока обмороки меня не убили, а сейчас она даже со мной не разговаривает.

— Это все не твоя вина, Мадди. Она это понимает. Просто сейчас она расстроена. Для нее все это было таким ударом, но я уверена, что она тебя простит. Прошло всего несколько недель, и если она так хотела попасть сюда, как ты думаешь, то ей нужно больше времени, чтобы со всем смириться.

Я киваю. Слова Сарры как бальзам лечат мое горе.

Она права. Действительно прошло не так много времени. Я просто так надеялась, что отсутствие ответа на мой зов через зеркальце было ошибкой.

И все же, глубоко внутри я знала, что нет. Знала, что Фрейдис просто решила со мной не разговаривать.

Холод в её глазах, ледяной тон — это было так далеко от сестринского тепла, которое она проявляла ко мне всю жизнь.

Слезы снова вырываются наружу, и Сарра делает шаг назад, беря меня за руки.

— Мадди, ты должна быть на Тренировочной площадке меньше чем через час. Прости, но тебе нужно выложиться по полной и показать упорство настоящей Валькирии.

Я удивленно смотрю на нее.

— Я знаю, что тебе больно, и мне очень жаль, но сейчас у тебя нет на это времени.