Книга Мария, королева Нисландии, страница 121 – Полина Ром

Мартин во избежание сплетен мудро умыл руки сразу же:

— Считай, радость моя, что это подарок тебе. Негоже королю, — усмехнулся он, — заниматься какими-то там мастерицами.

Девицы пока безвылазно сидели в одной из комнат под присмотром Виты. С ее слов, возможности воспользоваться мыльней и принять ванну несказанно образовались: на их родине северян считали дикарями. А обычай бритарских прелестниц вместо мытья обтираться мокрой тряпкой — омерзительным.

— И мыло у них с собой, госпожа, привезено по целой коробке! Восточное — лучшее из всего, что я видела! Пахнет так сладко! Зумрат ихняя мне кусок подарить хотела, — и, глядя в стену, задумчиво Вита добавила: — задобрить, видать, желает… Не стала я брать, госпожа, от греха…

Было заметно, что подарок ей получить очень хочется, но честь королевского дома для нее важнее. Мария улыбнулась. За эти годы она уже успела убедиться, сколь честна ее прямолинейная и не слишком покладистая горничная.

— Ты вполне бы могла взять мыло, Вита.

— Правда?!

— Да, — Мария снова улыбнулась, глядя на ее почти детскую радость. — Просто придумай, что ты можешь подарить в ответ, и не быть должной южанке.

— Я… Я обязательно придумаю, госпожа!

Мария приказала подать свежий травяной взвар в комнату девушек и предупредить, что скоро навестит их: вряд ли кто-то спрашивал красоток, хотят ли они оказаться так далеко от родного дома. Так что незачем их пугать ещё и внезапным визитом королевы.

При появлении Мария все трое кинулись ниц, и Вите пришлось даже прикрикнуть на них, заставляя подняться с колен. Мария удобно устроилась за столом и сказала:

— Присаживайтесь, девушки. И снимите с лиц покрывала: я хочу видеть вас. Кто из вас Зумрат?

— Я, прекрасная госпожа… — в речи девушки слышался очень сильный акцент, но понять ее вполне было можно.

— Расскажи мне о себе, Зумрат, — на взгляд Марии, девушке не было еще и двадцати.

Густые черные волосы заплетены в четырехрядные косы. Тонкие, явно выщипанные брови разлетаются к вискам. Чуть крупноват нос, зато глаза так прекрасны, что маленький недостаток почти незаметен. На смугловатой, разрумянившейся от смущения щеке — бархатная черная родинка.

«Молода, хороша собой, да еще и ткачиха! Такую, пожалуй, не грех будет отдать и за подходящего лорда. Но сперва она мне обучит других мастериц. Может быть, восточные узоры мы здесь и не осилим, но даже просто хорошие качественные ковры будут стоить совсем немало. А у нас зимой хватает женщин, которые не отказались бы подзаработать.», — неторопливо размышляла королева, что не мешало ей слушать рассказ Зумрат.

Девушка родилась в семье потомственных ковроделов и прожила там до двенадцати лет, пока не случился пожар:

— Все сгорело, пресветлая госпожа, — глядя в пол рассказывала смуглянка. — Два почти готовых ковра сгорели, станки сгорели, все запасы и одежда… все сгорело, — даже сейчас в её голосе слышалась горечь.

Семье грозила нищета, и два брата, у старшего из которых была на носу свадьба, уговорили отца продать сестер на рынке. Зумрат и ее младшую сестренку Зерин, что значит «золотая», отвели на рынок, сколько мать ни валялась в ногах у отца. Девочки были молоды, привлекательны и девственны. Зерин купил какой-то купец, заплатив за нее щедро. Зумрат попалась на глаза евнуху из гарема шахиншаха. Прежде чем развязать кошель, тот дотошно расспросил девочку: где и в каких условиях она росла. Только после этого присоединил ее еще к двум таким же испуганным девчонкам, под охрану огромных чернокожих воинов.