Онлайн книга «Мария, королева Нисландии»
|
Именно сейчас, перед тем как покинуть родительский дворец насовсем, Мария узнала о жизни слуг разные интересные и забавные вещи. — … а которые после бала свечные огарки остаются, те между собой делят мажордом королевский и та из фрейлин, что за старшей горничной надзирает. А из коридоров огарки идут лакеям. — А если я, допустим, захочу тебе платье подарить? — А вы мне уже и дарили, госпожа. Только мне бархат, даже и поношенный, вроде как дороговато. Я платьишко то это снесла в лавку, а на те деньги купила хорошей шерстяной ткани, да еще и на туфли осталось. Оказывается, почти все слуги, кроме мизерных зарплат, имели еще и некие отхожие промыслы в виде продажи ношеной одежды господ, остатков с королевской кухни, огарков восковых свечей и прочего. Вместе с горничной был тщательно пересмотрен весь гардероб. Большую часть Эмми снесла в лавку. — Лавочник, госпожа, только руки потирает от удовольствия. Думаю, изрядно этот поганец на нас нажился, — не слишком довольно докладывала Эмми. — Ничего страшного, — равнодушно махнула рукой Мария. — Не думаю, что мне понадобятся в Нисландии маскарадный костюм или парадное платье из золотой парчи. Да и некоторые из них уже изрядно поношены. Такое и везти не стоит. Тем не менее состояние принцессы Марии, выраженное в монетах, увеличилось почти в три раза. Один из сундуков с личными вещами заполнили хорошие шерстяные ткани и целый мешок всевозможных клубков пуховых, шерстяных и шелковых ниток. “Ну и что же, что вязать я не умею? Научиться вполне смогу. Сама не сумею — подарю кому-нибудь. Всяко это будет полезнее парчовых лохмотьев…” Сундуки в гардеробной, надо сказать, выглядели вполне по-королевски: длиной около двух метров и глубиной чуть не метр, с бронзовыми накладками на углах и четырьмя витыми бронзовыми ручками: такую тяжесть вряд ли смогут поднять два человека, потому и ручек было больше. А еще в одном из сундуков были припрятаны небольшие холщовые мешочки, в которых хранились семена и корешки. Не зря Мария расспрашивала посла о том, что в Нисландии любопытного. Королевские теплицы вызвали у нее самый большой интерес. К приданому служанки Мария добавила пять золотых гиней и новое шерстяное платье с бархатной отделкой. — Благослови вас Господь, ваше высочество, за такую щедрость, — на глаза Эмми навернулись слезы, которые она торопливо утерла. Прощание с библиотекарем вышло сухим и скомканным. Он недовольно хмурился и делад вид, что сильно занят. Понимая, что больше ничем помочь одинокому старику не сможет, Мария оставила на его столе десять гиней и поспешила уйти. Больше прощаться было не с кем. Все остальные люди во дворце остались ей совершенно чужими, а часто еще и казались весьма неприятными. Спать принцесса ложилась со странным чувством освобождения и ожиданием чего-то необычного. Даже привычные уже ехидные замечания Лютеции прошли мимо ее сознания. * * * День свадьбы прошел достаточно суматошно. С утра за туалетом дочери наблюдала лично королева-мать. Первая стадия оказалась почти обычной: новая чистая сорочка, новые чистые чулки, новое нижнее платье. Зато валик на бедра ей повязали в два раза толще, чем старый. Красное атласное платье затянули так, что дышать невеста могла с трудом. Прическу делала личная горничная королевы, недовольно перебирая скромные накладки Марии, и под визг Лютеции взяла две из ее сундучка. Старшая не расплакалась только потому, что вмешалась королева-мать: |