Книга Мария, королева Нисландии, страница 45 – Полина Ром

Похоже, назревал второй акт «марлезонского балета». Спор был не слишком долгий, потому Мария уперлась и просто приказала послу оставить эту тему. За что получила в ответ весьма интересную речь:

— Ваше королевское высочество, — произнесено это обращение было с некой иронией в голосе, хотя и сопровождалось почтительным полупоклоном, — вы едете в земли вашего мужа и ничего не знаете о наших обычаях. Я не советовал бы вам спорить по таким пустякам. Все, что я желаю, делается для вашего же блага. Вы чужачка, и вам стоит прислушаться к моим словам.

Почему-то внутри Марии все внутри мелко дрожало. В душе сплетались самые разные эмоции: от страха до ярости и раздражения.

«Все как раньше… Меня не принимают в общество, отвергают… Только раньше я была слабой калекой, но сейчас я молода и здорова… Я просто не могу им позволить загнобить себя! Иначе и эта жизнь пройдет, как сон!».

— Господин Нордвиг, вы всего лишь посол… — начала было Мария.

— А вы всего лишь жена короля, — перебил, усмехаясь, посол.

— Вот и оставим за королем право решать, чей голос важнее. А пока я прошу вас выйти из моей каюты.

Посол сделал шаг в ее сторону и замер, возвышаясь над ней грудой мышц и плоти.

— Я прошу вас покинуть мою каюту, — спокойно повторила Мария.

Ей было страшно, очень страшно. Так страшно, что она непроизвольно сжала кулачки, и ногти впились в ладони. Однако пока что ее титул защищал ее от многого, в том числе и от физического насилия. Посол, не кланяясь, повернулся и вышел. В дверь тихонько проскользнула Вита.

Первые два дня шли вдоль берега. И к полудню третьего пристали в каком-то портовом городе. На берег Марию не отпустили, но на корабль грузили довольно большие и тяжелые деревянные короба. За погрузкой лорд Нордвиг наблюдал лично, покрикивая на грузчиков:

— Аккуратнее, лоботрясы! Уроните такой: всей жизни не хватит, чтобы расплатиться!

Боцман, массивный пожилой дядька недовольно бурчал:

— Ну и волокли бы к себе в каюту… В трюме и так развернуться негде, а этим дикарям еще и стекло понадобилось! Дел нам других нет, как ихних светлостей добром заниматься. Сказано: приданое довести в целости. Мы и везем…

Плавание проходило не просто скучно, а тоскливо. Раньше во дворце Мария радовалась, когда удавалось ускользнуть от пристального внимания фрейлин и госпожи Мерон, от взглядов придворных во время семейных обедов и просто немножко подумать в тишине. Теперь же она была бы рада, если бы на нее обратил внимание хоть кто-нибудь.

Она запомнила имена мужчин из свиты посла и их лица: отличала Ольфа Юхансена от Ханса Кристиансена. Узнала имя посла: лорд Гарольд Нордвиг. Даже запомнила непривычные имена слуг, которые сопровождали своих господ. Все эти Расмусы, Питерсоны и даже Сёренсен. Проблема была в том, что ни один из них не потратил ни минуты времени на общение с ней. Когда Мария выходила на палубу просто, чтобы прогуляться, они вели себя почтительно, низко кланялись, но норовили мгновенно исчезнуть из поля ее зрения. Если она задавала самые обычные вопросы, то получала короткие ответы.

— Лорд Юхансен, меня беспокоят эти туча на горизонте. Как вы думаете, будет ли буря?

— Это обычные облака, ваше высочество. Никакой опасности нет. Простите, но я должен идти, — с этими словами мужчина исчезал за дверью общей каюты. И больше никто из посольства не выходил на палубу, пока там в сопровождении Виты прогуливалась Мария.